В Слуцке с XVIII до начала ХХ века существовала духовная семинария, преобразованная в середине XIX века в духовное училище
Занятия в ней начались 15 сентября 1785 года. Первыми учащимися и стали воспитанники ранее существовавших в Слуцке школ коллегиума при Троицком монастыре и «дьяковской» школы при Ильинском. Число их не превышало 25 человек. Ректором являлся преосвященный Виктор, префектом был назначен Пантелеймон Корбут-Иллекевич, который непосредственно и управлял семинарией. Учебное заведение носило название «Набожная Слуцкая преосвященного Виктора Садковского семинария» (В.Садковский — архимандрит Троицкого монастыря).
Количество обучающихся в семинарии неуклонно росло и, например, в 1809 году достигало 146 человек. В 1812 году война привела семинарию к полному разорению. В семинарии во время войны жили французы. Здания были повреждены, библиотека разграблена и частично сожжена, семинарский архив потерян. Но в 1813 году семинария была восстановлена.
Окончательное восстановление совпало с преобразованием семинарии, которое произошло 20 сентября 1817 года, семинария распалась на три духовно-учебных учреждения: собственно семинария, уездное училище, приходское училище. В семинарии изучали словесные, философские и богословские науки, всемирную и церковную истории, математику, греческий, французский, немецкий, еврейский, польский языки.
Учебный процесс начинался 1 сентября и оканчивался в июле. Помимо занятий ученики регулярно должны были посещать богослужение, по воскресным и праздничным дням перед ними публично изъяснялись православный катехизис и дневные чтения из евангелий.
Лучшие выпускники имели возможность поступать в средние и высшие духовные учебные учреждения, но подготовка (в первую очередь семинарская) позволяла сдать экзамены и в светские
14 сентября 1840 года семинария переехала в Минск. В Слуцке осталось только мужское духовное училище, которое просуществовало до начала XX века.
В этом духовном училище и учился Даниил Конопасевич. Даниил Стефанович Конопасевич происходил из семьи священников. И отец, и дед его были священниками. Родился он в 1832 году в с. Дороги Бобруйского уезда.
В 1849 году окончил Слуцкое духовное училище, а в 1855 году – Минскую духовную семинарию. 22 апреля 1856 года возведён в сан диакона, через неделю, 29 апреля – в сан иерея. Был назначен на приход в д. Богушевичи Игуменского уезда Минской губернии.
Здесь отца Даниила и застало польское восстание 1863 года, одним из руководителей которого был Кастусь Калиновский. Долгое время К. Калиновского считали национальным героев, борца за свободу и независимость Беларуси. На самом же деле он выступал за восстановление польского государства Речи Посполитой, по вероисповеданию униат, противник Православия. Его соратники, повстанцы, большинство из которых были поляками, католиками, были нетерпимы к белорусскому населению, терроризировали его, убивали, расстреливали, жгли белорусские деревни. Не удивительно, что белорусские крестьяне не поддержали восстание Калиновского.
Перед началом восстания церковь отца Даниила неожиданно сгорела, причем в то же время, когда было окончено строительство каменного католического костёла.
После начала восстания о. Д. Конопасевич поддерживал создание крестьянских отрядов самообороны и организацию ночных дозоров. На предложение ради безопасности временно оставить деревню ответил отрицательно. В середине апреля 1863 года в округе появился отряд повстанцев под руководством Болеслава Свенторжетского — местного помещика, который прибыл из-за границы, и Станислава Лясковского. Имея осведомителей в лице игуменского исправника Сущинского и волостного писца Рогальского, повстанцы некоторое время сумели уклоняться от встреч с русской армией, а также знали об отрицательном отношении к восстанию Конопасевича и православных жителей его деревни.
В конце апреля — начале мая 1863 года, в уезде произошли стычки между повстанцами и правительственными войсками, в которых принимали участие и крестьяне, которые, даже, сумели захватить нескольких повстанцев в плен. Конопасевич поддерживал крестьянскую борьбу и отпевал погибших солдат русских регулярных войск, о чем было доложено Лясковскому, и он вместе с членами своего штаба приговорил отца Даниила к смерти. По некоторым сведениям, за несколько дней до «казни» Даниил Конопасевич был предупреждён об вынесенном «приговоре» анонимной запиской, содержавшей следующий текст: «Отец Конапасевич! Твои укоры слишком жестоки, и потому будь уверен, что ты останешься жить только тогда, когда ни одного из нас не останется в живых». Управляющий поместьем Малиновский и жена Конопасевича снова советовали ему временно уехать в Бобруйск, но священник категорический отказался.
Для убийства священника, Лясковским, ранним утром 23 мая (4 июня) был направлен в Богушевичи отряд из 40 человек во главе с Альбином Тельшевским. Прибыв в деревню, восставшие окружили дом отца Даниила и вывели его во двор. Закрыв в кухне дома жену и сына Конопасевича, повстанцы вывели его на середину двора. Тельшевский зачитал ему бумагу с краткой формулировкой в виде обвинений и приговора: «Отец Даниил Конопасевич приговаривается народным судом к смертной казни за агитацию крестьян помогать войскам в поимке повстанцев и жестокое обращение с пленными повстанцами», после чего приказал повесить. Михайловский и Падалецкий схватили Конопасевича за волосы, Михайловский набросил ему на шею веревку, а Булынко влез на ворота и привязал её там. Повстанцы запретили снимать тело священника, чтобы оно висело подольше в назидание своим противникам. Только после их отъезда тело было снято.
Похоронен отец Даниил был через три дня при фундаменте своей сгоревшей церкви. Его жене и детям было назначено пожизненное довольствие в 200 рублей в год. В крае началось преследование повстанческих отрядов.
Уже через несколько недель, в конце июня — начале июля, в ходе разгрома отряда Лясковского в числе почти 70 захваченных в плен мятежников, оказались и некоторые участники убийства отца Даниила: шляхтичи Альбин Тельшевский, Владислав Баратынский, Болеслав Окулич, а также крестьяне Яков Сакович, и Александр Подолецкий. Их судил военно-полевой суд 119-го Коломенского пехотного полка. Тельшевский на суде сначала утверждал, что вынужден был принять участие в убийстве под угрозой смерти со стороны Лясковского, затем говорил, что приехал в деревню, когда Канапасевич был уже пойман, хотя, по утверждению других участников убийства сам привел их к дому священника, а также заявил, что одной из главных причин убийства было то, что за три недели до своей смерти, отец Даниил якобы жестоко обошелся с неким «раненым Рудзинским». При этом никаких подробностей, в чем именно это выражалась, он не указал. Другие арестованные не подтвердили слова Тельшевского.
Тельшевского, Окулича, Саковича, Подолецкого суд приговорил к расстрелу, Баратынского из-за юного возраста — к 20 годам каторги. Тельшевскому, Саковичу и Подолецкому расстрел был заменён повешением. Они были повешены публично 16 (28) ноября 1863 года в Богушевичах на дворе бывшего имения Свенторжецкого. В тот же день был расстрелян и Окулич.
Позже русскими войсками был пленен и еще один участник убийства Даниила Конопасевича — Цезарь Булынко, скрывающийся в Минске. За свою роль в убийстве Конопасевича он был повешен 29 января (10 февраля) 1864 года.
В 1999 году могила и памятник отца Даниила были восстановлены и освящены.
(по материалам исторических и интернет-источников)
Александр Медельцов
Историк, член Союза писателей Беларуси