Начало Православной Руси. 8.Крещение Руси

Крещение Руси было осуществлено князем Владимиром Святославичем в 988 году. Впрочем, некоторые ученые и богословы считают, что христианизация Руси началась значительно раньше. Они ссылаются на то, что еще во времена Аскольда и Дира, княгини Ольги христианство стало проникать в Киев, и в последующем в другие города. Не будем оспаривать этот факт, он действительно имел место. Были и среди дружинников русских князей христиане, но в большей степени варягов, т.е. наемных войск, скандинавов. Это были немногочисленные случаи принятия христианства жителями Руси. Повлияли ли они на общую ситуацию в княжествах? Отнюдь нет, больше того, из древнерусских летописях известно, что языческое население Руси крайне негативно относилось к христианам, а часто и убивало их. Это происходило на протяжении длительного времени и до Владимира, и во время его правления, и даже позже.

Поэтому князю Владимиру надо было иметь большое мужество и прозорливость, чтобы ввести христианство на Руси.

Уже в начале своего правления на Руси князь Владимир стал пользоваться широкой популярностью. И не только потому, что он тогда выступал как приверженец язычества. Его личность не могла не возбудить интерес и даже восхищение как у знати, так и у простых людей древнерусского государства. В са­мом деле, сын рабыни, находившейся в немилости у великой киев­ской княгини Ольги, сумел каким-то образом завоевать доверие новгородцев, которые решили сделать его своим князем и в связи с этим оказали давление на отца Владимира князя Святослава. В резуль­тате всех этих хорошо продуманных действий Владимир получил обширное Новгородское княжение. Затем он захватил у князя Рогволода Полоцкую землю и тем самым значительно расширил свои владения. И наконец, спустя несколько лет превратился в верховного властелина Руси, отняв великокняжеский престол у законного владельца князя Ярополка.

Это была головокружительная карьера! Владимир выглядел в глазах жителей древнерусского государства удачливым, счаст­ливым князем, ловким и умелым политиком.

В дальнейшем Владимир Святославич приобрел еще больший авторитет у населения Руси. В первое десятилетие своего княже­ния он показал себя как крупный полководец. Ему удалось на­нести ощутимое поражение польскому князю и отобрать у поляков важнейшие стратегические и торговые центры — Перемышль и Червень «и иные грады...». Он совершил два победоносных похода на не желавших подчиняться Руси вятичей и принудил их к уплате дани. По свидетельству В. Н. Тати­щева, почерпнутому из не дошедшего до наших дней источника, в 982 г. Владимир «иде в поле и, покорив землю, град Суздаль утвердил». Здесь речь идет о завоевании богатого земледельческого района, расположенного к северу от среднего тече­ния реки Клязьмы и населенного славянскими выходцами из Новгородской и других северных земель. В следующем 983 г. Владимир совершает удачный поход на прусское племя ятвягов. А потом были и другие походы — на радимичей, дунайских болгар и сербов и т.д.

Став киевским князем, Владимир объединил русские земли под своей властью. Он создал большую державу, но она оставалась языче­ской в то время как в соседних странах уже утвердились религии, ос­нованные на монотеизме. Будучи проницательным политиком, князь прекрасно понимал, что, пока Русь исповедует язычество, она не сможет встать вровень с другими сильными государствами.

Чтобы скрепить единство Руси, Владимир, по всей видимости, сначала решил создать единый пантеон славянских богов. Под 980 го­дом рассказывая о первых годах княжения Владимира, «Повесть вре­менных лет» отмечает: «И стал Владимир княжить в Киеве один, и поставил кумиры на холме за теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, и Хорса, Дажьбога, и Стрибога и Симаргла, и Мокошь. И приносили им жертвы, называя их бо­гами и приводили своих сыновей и дочерей, и приносили жертвы бе­сам и оскверняли землю жертвоприношениями своими. И оскверни­лась кровью земля Русская и холм тот». В исторических исследованиях эти деяния Владимира обычно именуют «языческой реформой».

«Но язычество, даже „организованное“, — пишет российский историк Е. Пчелов, — уже не могло отвечать потребностям времени. Оно тормозило развитие Руси и обрекало ее на безвестное прозябание, подобно другим аборигенным племенам. Единство государства требовало единства веры и единого Бога» [Пчелов Е. Рюриковичи. История династия. М. «ОЛМА-ПРЕСС. 2001. С. 76].

В предыдущих статьях мы уже писали о том, как Владимир осуществлял выбор веры, говорили, как сам он принял веру Христову. Но настало время вводить христианство и в самой Руси.

Что об этом сообщает нам «Повесть временных лет»?

По возвращении из Корсуни (Херсонеса) «повелел опрокинуть идолы — одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с го­ры по Боричеву взвозу к Ручью, и приставил двенадцать мужей колотить его жезлами. Делалось это не потому, что дерево что-ни­будь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе, чтобы принял он возмездие от людей. «Велик ты, Господи, и чудны дела твои!» Вчера еще был чтим людьми, а сего­дня поругаем. Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакива­ли его неверные, так как не приняли еще они Святого Крещения. И, притащив, кинули его в Днепр. И приставил Владимир к нему людей, сказав им: «Если пристанет где к берегу, отпихивайте его. А когда пройдет пороги, тогда только оставьте его». Они же ис­полнили, что им было приказано. И когда пустили Перуна и про­шел он пороги, выбросило его ветром на отмель, и оттого прослыло место то Перунья Отмель, как и до сих пор зовется. Затем послал Владимир по всему городу со словами: «Если не придет кто завтра на реку — будь то богатый или бедный, или нищий, или раб — да будет мне враг». Услышав это, с радостью пошли люди, ликуя и говоря: «Если бы не было это хорошим, не приняли бы это князь и бояре». На следующий же день вышел Владимир с попами царицыными и корсунскими на Днепр, и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь, моло­дые же у берега по грудь, некоторые держали младенцев, а уже взрослые бродили, попы же совершали молитвы, стоя на месте. И была видна радость на небе и на земле по поводу стольких спа­саемых душ; а дьявол говорил, стеная: «Увы мне! Прогоняют меня отсюда! Здесь думал я обрести себе жилище, ибо здесь не слышно было учения апостольского, не знали здесь Бога, но радовался я служению тех, кто служил мне. И вот уже побежден я невеждой, а не апостолами и не мучениками; не буду уже царствовать более в этих странах». Люди же, крестившись, разошлись по домам. Влади­мир же был рад, что познал Бога сам и люди его, посмотрел на небо и сказал: «Христос Бог, сотворивший небо и землю! Взгляни на новых людей этих, и дай им, Господи, познать тебя, истинного Бога, как познали тебя христианские страны. Утверди в них пра­вильную и неуклонную веру, и мне помоги, господи, против дьяво­ла, да одолею козни его, надеясь на тебя и на твою силу». И, ска­зав это, приказал рубить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры. И поставил церковь во имя святого Васи­лия на холме, где стоял идол Перуна и другие и где творили им требы князь и люди. И по другим городам стали ставить церкви и определять в них попов, и приводить людей на крещение по всем городам и селам. Посылал он собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное. Матери же детей этих плакали о них, ибо не утвердились еще они в вере, и плакали о них, как о мертвых.

Когда отданы были в учение книжное, то тем самым сбылось на Руси пророчество, гласившее: «В те дни услышат глухие слова книжные и ясен будет язык косноязычных». Не слышали они раньше учения книжного, но по Божьему устроению и по милости своей помиловал их Бог; как сказал пророк: «Помилую, кого хочу». Ибо помиловал нас святым крещением и обновлением духа, по Божьему изволению, а не по нашим делам. Благословен Господь Иисус Хри­стос, возлюбивший Русскую землю и просветивший ее крещением святым...» [Повесть временных лет. "Библиотека всемирной литературы. Изборник (Сборник литературы Древней Руси под редакцией Д.С. Лихачева) М. 1969].

«Читая этот текст, удивляешься, как же гладко проходила смена мировоззрения у жителей Киева! — пишет доктор исторических наук О.П. Рапов.- Язычники, накануне оплакивавшие Перуна, спустя совсем немного времени с радостью принимают учение Христа! Такого рода быстрые превращения вызывают недоумение и сомнение в правдивости источника. Кроме того, сообщение летописца о крещении киевского населения в Днепре противоречит «Житию Владимира особого состава», где местом крещения названа Почайна — приток Днепра. А последний памятник, как показали исследования ученых, более достоверно отразил многие исторические факты, связанные с корсунским походом Владимира и другими его мероприятиями, чем «Повесть временных лет» [Рапов О.П. Крещение Руси в конце Х века. В кн. Введение христианства на Руси. М. «Мысль» 1987. С. 108].

Несколько в ином свете христианизация киевского населения предстает в «Истории Российской» В. Н. Татищева: «По опровержении идолов и крещении множества знатных людей, митрополит и попы, ходящие по граду, принимали, но множайшии размышляя, отлагали день за день; инии же закоснелые сердцем неслышати учения хотели. Тогда Владимир послал по всему граду, глаголя: „Заутра всяк изидет на реку Почайнукреститися; а ежели кто от некресченых заутра на реке не явится, богат или нищ, вельможа или раб, тот за противника повелению моему причтется“. Слышавше же сие, людие мнозии с радостию шли, разсуждая междо собою, ежели бы сие не было добро, то бы князь и бояра сего не прияли. Инии же нуждою последовали, окаменелыя же сердцем, яко аспида, глуха затыкаюсче уши своя, уходили в пустыни и леса, да погиб­нут в зловерии их. Наутрие вышел Владимир сам с митрополитом и иереи на реку Почайну, где сошлося бессчисленное множество народа, мужей, жен и детей. И входя в воду, стояли иные до шеи, другие до персей, инии по колена, родители же мнозии младенцев держали на руках; а презвитери, стоя на брегу, читали молитвы и каждой купе давали имена особыя мужем и женам. Крестив­шимся же людем отходили каждой в домы своя, которых число так великое было, что не могли всех исчислить» [Татищев В.Н. История Российская. т.2. М.-Л. 1962 с. 63].

Картина, нарисованная здесь, выглядит намного убедительнее летописной. Ни В. Н. Татищеву, ни автору источника, который он использовал и включил в состав «Истории Российской», не было никакого резона преувеличивать трудности, с какими столкнулся великий русский князь, проводя крещение киевлян. Источник объективно отразил, как на самом деле происходило обращение в христианство жителей столицы, а летописец Нестор или, что более вероятно, его редакторы сгладили все углы, не пожелали упоминать о том сопротивлении, какое оказало население Киева акции крещения. И это понятно. Помещение в летопись негатив­ных материалов, связанных с крещением киевлян, было чревато серьезными последствиями. У ознакомившегося с ними читателя не могли не возникнуть «крамольные», с точки зрения правящих верхов, вопросы: а правильно ли сделал Владимир, отказавшись от древней народной религии и силой насаждая христианство, что привело к серьезнейшим столкновениям в русском обществе как в его правление, так и в более поздние времена? Может быть, сле­довало остаться при прежней вере, тогда бы и никаких конфликтов не было? Чтобы таких вопросов не возникало, все негативные материалы, связанные с обращением в христианство населения Руси, и были удалены со страниц официального летописания.

По версии, зафиксированной татищевской «Историей Россий­ской», крещение киевлян происходило в Почайне, а не в Днепре, что согласуется и с «Житием Владимира особого состава». Этот факт опять-таки свидетельствует в пользу приведенного В. Н. Та­тищевым источника, который, судя по отдельным деталям, в нем содержащимся, является более ранним, чем «Повесть временных лет».

Зачем понадобилось создателям летописи, изображая крещение киевлян, переносить место действия с Почайны на Днепр? Ясно, что это было вызвано никакими политическими соображениями.

Летописец Нестор писал под 6453(945) г.: «...тогда вода текла возле Киевской горы, а на Подоле не жили люди, но на горе» [Повесть временных лет. «Библиотека всемирной литературы. Изборник (Сборник литературы Древней Руси под редакцией Д.С. Лихачева) М. 1969].

Позднее ситуация изменилась. Днепровское русло сместилось влево от Киевской горы. Изменился до некоторой степени и рельеф киевского правобережья, о чем свидетельствуют найденные при создании линии Киевского метрополитена на глубине 12–14 м хорошо сохранившиеся деревянные постройки, жилые и хозяйственные, датирующиеся X в. и принадлежавшие жителям Подола [Толочко П.П. Древний Киев. М. 1976. М. с. 39]. Эти находки, сделанные в 1972 г., опровергают утверждение Нестора о необитаемости Подола в X столетии.Перемены в рельефе местности должны были сказаться и на акватории реки Почайны, правого притока Днепра. Во времена княжения Ольги Почайна представляла собой вместительную гавань русских и иностранных судов. Позднее эта река совсем не упоминается в источниках, и потому создается впечатление, что прежняя насыщенная жизнь почайнинской гавани прекратилась. В плане Киева 1695 г. мы видим Почайну очень небольшим днепровским рукавом, расположенным в заболоченном районе. Вероятно, такой она стала уже к рубежу XI и XII столетий. Поэтому у создателей «Повести временных лет», хорошо знакомых с киевской гидрографией, не могло не возникнуть сомнений относительно того, что в этом неудобном и небольшом по площади произошло крещение тысячных масс киевского люда. К тому же редакторам «Повести временных лет», опиравшимся на категорическое заявление Нестора о том, что в X в. Днепр протекал у самой Киевской горы, где сидели люди, а Подол, по которому протекала Почайна, не был заселен, крещение в этой отдаленной центра города реке жителей Киева должно было показаться невозможным. И они заменили в летописном рассказе Почайну Днепром.

«Таким образом, получается, что автор приведенного В. Н. Татищевым известия лучше знал обстоятельства обращения в христианство киевлян, чем создатели „Повести временных лет“. Не исключено, что он был не только современником, но и участником события, поскольку ему были известны многие мелкие детали, сопровождавшие обряд крещения. Автор, например, знал, что крестильные имена давались священниками сразу группам новообращенных, как стояли киевляне в воде Почайны, что после крещения предпринята неудачная попытка подсчитать всех крестив­шихся». [Рапов О.П. Крещение Руси в конце Х века. В кн. Введение христианства на Руси. М. «Мысль» 1987. С. 108]

После этого последовали хождения по городу христианских миссионеров с целью уговорить людей принять новую веру. Часть киевского населения поддалась уговорам и крестилась, большинство жителей испытывало колебания, откладывая креще­ние со дня на день, некоторые язычники, «закоренелые сердцем», не желали и слушать проповедей священнослужителей.

31 июля 990 г., в четверг, князь Владимир обратился ко всему языческому населению Киева с требованием выйти на следующий день на берег Почайны для свершения обряда крещения. В его послании содержалась прямая угроза. Он недвусмысленно заявил киевлянам-язычникам, что все отказавшиеся креститься будут рассматриваться им как личные враги. Приказ князя был обращен не только к рядовым гражданам, но и к части киевской знати, до 31 июля 990 г. не проявившей желания креститься. Следова­тельно, не только простые люди, но и частично знатные киевляне не хотели расставаться с языческими верованиями.

1 августа 990 г., в пятницу, в торговый день недели, на реке Почайне, там, где расположились главные киевские рынки, со­стоялось крещение основного населения Киева. Число крестив­шихся, судя по источнику, приведенному В. Н. Татищевым, было велико.

Тем не менее, несмотря на все проведенные мероприятия, не­которые киевляне крещения избежали. Закоренелые язычники покинули столицу в надежде, что они не будут обнаружены кня­жеской администрацией и их никто не сможет принудить силой принять чуждую им веру.

Таким образом, уже крещение киевлян показало, с какими колоссальными трудностями предстоит столкнуться великому рус­скому князю при обращении в христианство населения страны. Как для большинства киевлян, так и для большинства жителей Руси поворот князя от язычества к христианству не был понятен. Народ недоумевал, зачем нужно менять религию отцов и дедов на веру в Христа. Практика показала, что заставить широкие народные массы креститься можно было лишь под угрозой приме­нения насилия. Христианские проповеди миссионеров имели очень малый успех. Источники показывают, что авторитет Владимира и его бояр, завоеванный ими во многих победоносных походах, доверие к этим людям, к их действиям со стороны киевлян сыграли в крещении людей не последнюю роль. Киевляне считали, что Владимир и его приближенные не могут поступить плохо, не мудро. «Аще бы се не добро было, не бы сего князь и боляре прияли,» — говорили киевляне, идя на крещение, как бы доказывая самим себе, что в данном случае княжеской воле следует подчиниться. Однако так рассуждали далеко не все. На некоторых киевлян не подействовали ни княжеский авторитет, ни угроза применения силы. И это было признаком появления серьезной «оппозиции» религиозной политике князя Владимира. «Оппозиция», как бы мы сейчас сказали, таила в себе большую опасность для великокняжеской власти. «Оппозиционеры» могли объединиться с язычниками в других регионов страны и совместными усилиями свергнуть Владимира Святославича с великокняжеского престола.

Князь Владимир и его христианское окружение не могли не учитывать возможности такого поворота событий. Чтобы этого не случилось, Владимир Святославич должен был в кратчайший срок заставить подчиниться себе хотя бы главные городские центры Руси, где проживала местная знать со своими дружинниками.

«Одним из таких важнейших городских центров Руси X в. был город Новгород Великий, расположенный на пути "из варяг в греки", имевшим первостепенное значение. Новгородцы осуществляли также свой контроль над торговыми и иного рода связями, имевшими место между населением центральных и восточных районов между народами Балтийского Поморья. Жители Новгорода поддерживали весьма тесные отношения с язычниками Прибалтики и с помощью последних могли не только оказать серьезное сопротивление новой религиозной политике Владимира Святославича, сплотить вокруг себя всех недовольных для похода на столицу ­древнерусского государства с целью реставрации там прежних верований».[ Всемирная история.т 3. М. 1958. С. 221]

Хорошо сознавая значение Новгорода в жизни Руси, Владимир уже летом 990 г. направил туда христианских миссионеров, которые с помощью войска, возглавляемого дядей великого князя Добрыней, а также вспомогательного отряда воеводы Путяты должны были заставить его жителей принять крещение.

Этот „крестильный“ поход на Новгород запечатлен в особой повести, попавшей в состав Иоакимовской летописи. Правдивость данного источника в настоящее время не вызывает сомнения у историков.

Из повести, а также из исследования В. Л. Янина видно, что городе еще в период господства там язычества существовала христианская община в Неревском конце, возле церкви Преображения. Следовательно, в городе были как сторонники, так противники христианства. Последних было подавляющее большинство — этот вывод можно сделать из Иоакимовской летописи. [Раушенбах Б. В.. Сквозь глубь веков. В кн. Как была крещена Русь. М. 1988].

Новгородчане отчаянно сопротивлялись как княжеским войскам, так и попыткам крещения. Только часть жителей поддалось на уговоры принять новую веру. Но и после этого в Новгороде оставалось много язычников, которые, как сообщает летопись, «поведуха о себе кресчеными быти», а на самом деле крещения избежали.Этих некрещеных постепенно выявляли по отсутствию на шеях христианских крестов. Их массовое крещение состоялось 26 сентября 990 г.

Ни «Память и похвала Владимиру» Иакова Мниха, ни «Повесть временных лет» — древнейшая русская летопись вообще не содержат в себе сведений о крещении новгородцев. Нет в них никаких подробностей и относительно того, как происходило обращение в христианство жителей других городов страны. И это, конечно, не случайно. По всей видимости обращение в христианство населения иных регионов страны происходило также совсем не гладко, сопровождалось вооруженными выступлениями язычников и применением к ним вооруженной силы. Потому-то монахи-летописцы и постарались скрыть довольно неприглядную картину крещения русского народа.

«Но быть может, во времена Владимира Святославича, как это полагал российский ученый Н. С. Гордиенко, и в самом деле приняла крещение лишь „малая часть“ Руси? Н. С. Гордиенко признал только креще­ние киевлян и новгородцев, а также отметил построение в княжение Владимира Святославича христианских храмов в Чернигове, Белгороде, Переяславле, Турове, Полоцке и „ряде других древне­русских городов“, сославшись в самой общей форме на якобы су­ществующие на этот счет свидетельства древнерусских источников. Однако ни „Повесть временных лет“, ни другие древнейшие рус­ские летописи как раз и не содержат в себе никаких материалов о сооружении в этих городах христианских храмов в 990–1015 гг. Поэтому данная ссылка не может быть признана. И другой вывод этого автора: „Остальную территорию Киевской Руси реформа­торская деятельность князя Владимира Святославича не затро­нула даже поверхностно — там по-прежнему оставалось в силе язычество“ — остался не обоснованным источниками» [Рапов О.П. Крещение Руси в конце Х века. В кн. Введение христианства на Руси. М. «Мысль» 1987. С. 108].

Насколько же в действительности была охвачена христиани­зацией Русь в правление князя Владимира?

Автор «Памяти и похвалы Владимиру» отметил: «Крести же ся сам князь Володимер и чада своя... Крести же и всю землю Рускую от конца и до конца... всю землю Рускую и грады вся украси свя­тыми церквами...» Ниже он же приписал: «...бещи сладушь по всей земли Руской приведены к богу святым крещением».

Иаков Мних писал это для людей, живших в 70-е гг. XI в., когда с начала обращения в христианство жителей Руси прошло 80 с не­большим лет. Вряд ли он мог сказать читателям неправду. Ведь многие из них со слов отцов и дедов— свидетелей крещения знали, какого размаха достигло дело христианизации страны при Вла­димире Святославиче.

Создатель другого древнего произведения — «Сказания о Бо­рисе и Глебе», работавший в конце XI в., также утверждал, что Владимир Святославич «святыимь крещениемь въсю просвети сию землю Русъску...».

А вот что записано в «Повести временных лет» под 6496(988) г. сразу же за сообщением о крещении киевлян: Владимир «начаставити по градом церкви и попы, и люди на крещенье приводитипо всем градом и селом». Под тем же годом далее сказано: «Володимер же просвещен сам, и сынове его, и земля его».
Таким образом, показания самых разнообразных, разновре­менных, не связанных друг с другом источников дают основания заключить, что князем Владимиром была крещена большая часть населения древнерусского государства. Это не означает, что все поголовно жители Руси были обращены в христианство. Не­которые из язычников обосновались в труд­нодоступных местах. Уцелела и часть языческого жречества. Не только в XI, но даже и в XIII столетии языческие волхвы появлялись в древнерусских городах, пытаясь своими проповедями повернуть население к старой вере. И судя по летописным материалам, их деятельность на этом поприще нередко была успешной.

Александр Медельцов
историк, член Союза писателей Беларуси