Родился Владимир Николаевич Лосский в Геттингене, куда его отец, большой русский философ Николай Онуфриевич Лосский, был командирован Петербургским университетом.
Лосские — старинный польский дворянский род. Детство и отрочество Владимира Лосского прошли в Санкт-Петербурге. Революция не вызвала у Лосских энтузиазма, но они не хотели покидать Россию, как это сделали многие люди их круга.
В 1920–1922 годах Владимир успел поучиться в Петербургском университете. Но плодотворное учение в университете оказалось недолгим. В ноябре 1922 года семья Николая Онуфриевича Лосского была выслана из СССР. Это была массовая акция: той же участи подверглись многие десятки семей.
В 1956 году Владимир Лосский в составе делегации Западно-Европейского экзархата Московской Патриархии посетил СССР. Так он писал тогда отцу: «Русский народ отличается исключительной религиозной одаренностью, прямо связанной с “чем-то”, что можно было бы назвать согласием на страдание. Эта черта характера не имеет ничего общего с античным amor fati [любовь к року], ни даже с индусской нечувствительностью, готовой претерпевать случайности колеса судьбы; здесь действительно свойство моральное и позитивное, что-то вроде врожденного христианства… Уезжая из России в 1922-м, 19-летним, я очень глубоко сознавал, что теряю что-то основное, фундаментальное, хотя, по правде говоря, я всегда был “западником”. И я понял, почему 34 года назад, расставаясь с Россией, я чувствовал себя отверженным, лишенным существенного начала: то, что здесь дано как “само собой разумеющееся”, “как бы естественное”, особенно в течение долгих лет испытаний, представляется невероятным, недостижимым, если ты оторван от корней, соединяющих тебя с этим безропотным народом, умеющим страдать без всяких поз, без всякой задней мысли, без суеты. Плоды этих столь глубоких черт характера, свойственных жителям СССР, всем, кто не потерял человеческого лица, — а их очень значительное большинство, — эти плоды, конечно же, проявляются в Церкви, в верующем народе».
Лосские обосновались в Праге. Владимир Николаевич становится учеником Никодима Павловича Кондакова, основателя научного изучения византийского искусства. Но в октябре 1924 года Владимир Лосский переезжает в Париж. Историческое изучение теологии, западной и восточной, медиевистика, византинистика, история философии — все это процветало в столице лет.
В 1925 году завязалась дружба Владимира Лосского с Евграфом Ковалевским, вдохновенным и анархическим харизматиком. Лосский входит в созданное им Братство святого Фотия. Целью братства видится свидетельство о Православии во Франции, опирающееся на конкретное православие древней Галлии и Франции периода неразделенной Церкви.
В том же году поступает в Сорбонну, которую оканчивает в 1927 году и получает ученую степень по медиевистике. Во всех юрисдикционых конфликтах русской эмиграции Лосский остается верен Московскому Патриархату.
С этого времени В. Лосский становится активным защитником канонического единства Русской Церкви; начинают выходить его богословские работы. Яркий талант, прекрасное знание истории Западной Церкви и культуры, напряженная литургическая жизнь и глубокое проникновение в самую суть святоотеческой традиции позволили ему говорить о Православии как средоточии Истины с такой силой и убедительностью, что очень скоро в Париже начала образовываться французская православная община.
Первым опытом самостоятельного творчества Лосского можно считать «Спор о Софии» (1936 г.), в основе которого лежит полемика с софиологами: Лосский выступает с оценкой учения отца Сергия Булгакова о Софии Премудрости Божией с позиций христианской догматики.
Шестнадцатого июня 1936 года Московская Патриархия приняла в Православную Церковь французскую общину со своим обрядом. В этом событии решающее значение имел Владимир Николаевич.
В 1939 г. Лосский получает французское гражданство, а с 1940 по 1944 гг. участвует во французском Сопротивлении, но участие в борьбе против фашизма не прервало его богословских занятий и преподавательской деятельности. В это же время Лосский посвящает себя тщательному изучению восточной и западной патристики – творений Дионисия Ареопагита, Августина, Фомы Аквинского, Григория Паламы и др. отцов Церкви, а также Мейстера Экхарта. Результатом становится фундаментальный труд – «Очерк мистического богословия Восточной Церкви», опубликованный в 1944 году и в последствии признанный классическим трудом, излагающим основные идеи восточно-христианской патристики и богословия в целом.
В «Очерке…» окончательно определяется основной характер теологии Лосского. Владимир Николаевич акцентирует внимание на необходимости более полной и глубокой разработки проблем собственно христианского учения о человеке.
Как только разразилась Вторая мировая война, он попытался поступить на военную службу, но его не взяли по состоянию здоровья. Во время разгрома 1940 года, когда началось повальное бегство из Парижа, он активно добивался зачисления в какую-нибудь воинскую часть, но его все время посылали все дальше в сторону юга, куда бежали разрозненные и тающие части разбитой армии. Через неделю он убедился, что его усилия бесполезны, и тут же встретился со своей семьей, бежавшей из Парижа перед вступлением немцев.
Свое путешествие Владимир Лосский описал в книге «Семь дней по дорогам Франции». Это страстный гимн французского патриотизма, одушевленного духовным пафосом искания христианского лика Франции. Отворачиваясь от Франции «республик» и «империй», он обращается к средневековой Франции святых и королей. В христианской нации Лосский видит «духовную семью». Рукопись подписана псевдонимом Роже д’Элан. Elan по-французски «лось», то есть Лосский перевел свою фамилию на французский. Но для него имело значение и то, что Roger d’Elan — французский святой XIII века.
В декабре того же года, после освобождения Франции, в Париже был создан Французский Православный институт имени святого Дионисия, в котором Лосский несколько лет ведет курсы догматического богословия и церковной истории. С 1945 по 1953 г.г. Лосский декан института. Также его стараниями был открыт первый франкоязычный православный приход на улице Сент-Женевьев в Париже.
С 1947 года Лосский участник конференций англо-русского Содружества имени святых Албания, первого мученика английского, и Сергия Радонежского, которое было создано для поиска путей к глубокому и плодотворному диалогу между Православной и Англиканской Церквами. Благодаря работе этого Содружества некоторые работы В.Н. Лосского были переведены и изданы в Англии.
В деятельности Лосского, особенно после войны, немалое место занимало участие в экуменическом движении. К нашему времени экуменизм достаточно скомпрометирован, ибо скомпрометировали себя те протестантские деноминации, которые были создателями экуменизма и его главными двигателями. И дело не в пересмотре ими основ христианского вероучения. Вопросы веры мало волнуют современных реформаторов. Радикальные сдвиги происходят в области нравственности. Протестантские конфессии отрекаются от христианской нравственности и этим ставят вопрос о самой принадлежности своей к христианству. В первой половине и середине XX века этого еще не было.
Владимир Лосский участвовал в экуменических собеседованиях с англиканами. Эта протестантская конфессия изначально не была однородной. Часть англикан, так называемая Высокая Церковь, держалась старой церковной традиции, насколько это позволяли конфессиональные рамки. Именно представителей этого течения выставляли на переговоры с православными, а такие переговоры начались еще в XIX веке. Дальнейшая судьба англиканства такова: смелые новшества (женское священство было только началом) оттолкнули многих верующих, и они стали переходить в допротестантские вероисповедания, прежде всего в католичество, более близкое им культурно и исторически. Впрочем, в США от епископалов (американская ветвь англиканства) целые приходы иногда переходят в Православие. Беседы Владимира Лосского с англиканами привели к тому, что некоторые из них стали его учениками и переводчиками его французских книг. Более драматично развивались отношения Лосского с католиками.
Прежде всего нужно отметить, что Католическая Церковь в то время считала ниже своего достоинства участвовать в экуменическом движении и не состояла в экуменических организациях вроде Всемирного Совета Церквей. Лосский же в своем свидетельстве Западу о Православии неизбежно вступал в полемику с католичеством. Впрочем, он по природе был духовным воителем. Братство святителя Фотия, Константинопольского Патриарха, избрало своим небесным покровителем инициатора спора о Филиокве. Латинская вставка в Символ веры была и раньше известна на Востоке, но преподобный Максим Исповедник, богослов «большого стиля», отнесся к новшеству спокойно и дружелюбно. Можно вспомнить, что высоко ценимый Лосским святитель Филарет Московский в свое время не допустил издания русского перевода «Мистагогии Святого Духа» святителя Фотия, возражая против речений, преувеличенных и оскорбительных и против построений чисто рационалистических.
Надо сказать, что византийская Церковь была осмотрительна и осторожна в отношении к латинянам. Полемика святителя Фотия осталась его личным мнением. В таком важнейшем церковном документе, как Синодик в Неделю Православия, формировавшемся вплоть до середины XIV века, нет ни единой антилатинской строки, хотя события иногда провоцировали антилатинские действия.
Низложение униатского патриарха Иоанна Векка, крупнейшего латинофильского богослова, могло бы стать хорошим поводом для антилатинских соборных постановлений с последующим внесением их в Синодик. Но если мы можем говорить о широком распространении антилатинских настроений в народе, мы можем также видеть большую сдержанность византийского священноначалия вкупе с императорской властью в отношении официальных выражений антилатинства. Формула святителя Фотия «Дух Святой исходит только от Отца» не была соборно утверждена и не является обязательной для православного богослова.
С 1953 преподает на Пастырских курсах при Западноевропейском патриаршем экзархате и принимает активное участие в богословских и философских конференциях. В 1956 году В. Лосский посещает Россию, встреча с которой после 34 лет разлуки была для него большим утешением.
В 50–е гг. Лосский пишет ряд статей, посвященных проблеме человека, открывая новую страницу своего богословия – богословия человеческой личности. Принципиальную новизну состояния человека в христианстве Лосский связывает, прежде всего с тем, что человеку впервые открывается тайна Бога, одновременно личного и абсолютного. Всю богословскую концепцию Лосского можно рассматривать под углом пересечения двух величайших тайн бытия – тайны Бога и тайны человека («Боговидение», 1962 г., издано посмертно; «По образу и подобию», 1967 г.).
Владимир Николаевич Лосский скоропостижно умер 7 февраля 1958 года в Париже. По юлианскому календарю это день памяти святителя Григория Богослова.
Из богатого научного наследия Владимира Лосского можно выбрать несколько ведущих тем. Самой важной, пожалуй, была главнейшая тема православного богословия XX века, которую Лосский вслед за западной наукой называл иногда паламизмом. Это учение святителя Григория Паламы об абсолютно непостижимой и неприступной Божественной Сущности и являющих ее достижимых для тварных существ энергиях, действиях. Тема и позитивно догматическая, и полемическая, поскольку уже в XIV веке, при появлении учения святителя Григория Паламы, начались нападки на него со стороны католиков: оно решительно не соответствовало католической догматике и философии. На Западе паламизм был объявлен новшеством. В Византии победа паламизма наступила в результате «исихастских споров» и была увенчана поместными Константинопольскими соборами 1341, 1347 и 1351 годов. Для Лосского, православного богослова, полностью усвоившего паламизм, было важно показать, что он продолжает предшествующую традицию.
Долгое время работы Лосского оставались почти единственным изложением православного богословия для западного христианства. В своих работах, по словам протопресвитера Иоанна Мейендорфа, Владимир Лосский "сумел показать Западу, что Православие не историческая форма восточного христианства, а непреходящая евангельская истина"
Несмотря на то, что исходно произведения Лосского были адресованы западному читателю, сегодня (первый перевод «Очерка мистического богословия Восточной Церкви» – 1972 г.; широкое распространение интереса – в 1990–х гг.) они становятся значимым явлением восточнославянской богословской культуры.
(по материалам православныхи интернет-источников, а также подготовленной к изданию книги А.Медельцова «Русские философы ХХ века»)
Александр Медельцов
Историк, член Союза писателей Беларуси