При подготовке к изъятию церковных ценностей большевистские лидеры (прежде всего Троцкий) решили срочно «мобилизовать» лояльное власти духовенство, довести их до полного разрыва с высшей церковной властью и создать их руками полностью подконтрольные режиму марионеточные церковные управления в центре и на местах. Ночью 12 мая 1922 года, прибывшие из Петрограда протоиерей Александр Введенский с двумя своими единомышленниками священниками Владимиром Красницким и Евгением Белковым в сопровождении сотрудников ГПУ прибыл в Троицкое подворье на Самотёке, где тогда находился под домашним арестом Патриарх Тихон.
«Обвинив его в опасной и необдуманной политике, приведшей к конфронтации Церкви с государством, Введенский потребовал, чтобы Тихон хотя бы на время ареста отказался от своих полномочий.18 мая вышеназванные священники вновь прибыли к Тихону, и наконец добились своего: приняли у него церковные дела якобы для передачи их митрополиту ярославскому Агафангелу (Преображенскому), назначенному Патриархом своим преемником. Однако никому эти дела они передавать не собирались, так как знали, что Агафангел, возглавлявший в то время ярославскую епархию, в Москву прибыть не мог, поскольку тоже находился под следствием. Действия Тихона были истолкованы как самоустранение от руководства Церковью и предоставление права епископату и духовенству без него решать вопросы церковного управления» (Н.С. Гордиенко. «Обновленческий раскол» в книге «Русское Православие. Вехи истории» М. 1988 с.623).
Такое решение входит в компетенцию поместного собора, и противники Тихона высказались за его скорейший созыв. «Мы считаем необходимым, - заявили они в «Воззвании верующим сынам Православной Церкви России», опубликованном в газете «Известия», - немедленный созыв поместного собора для суда над виновниками церковной разрухи, для решения вопроса об управлении церковью и установлении нормальных отношений между ней и Советской властью. Руководимая высшими иерархами гражданская война Церкви против государства должна быть прекращена»(«Известия ВЦИК, 1922, 14 мая». Цит. по Н.С. Гордиенко. «Обновленческий раскол» в книге «Русское Православие. Вехи истории» М. 1988 с. 623)
15 мая 1922 года депутация обновленцев принята Председателем ВЦИК Михаилом Калининым и на следующий день было объявлено об учреждении нового Высшего Церковного Управления (ВЦУ). Последнее полностью состояло из сторонников обновленчества. Первым его руководителем стал епископ Антонин (Грановский), возведённый обновленцами в сан митрополита. На следующий день власти, чтобы облегчить обновленцам захват Патриаршей канцелярии и задачу овладения властью, Патриарха Тихона перевезли в Донской монастырь в Москве, где он находился в строгой изоляции.
Из секретариата ЦК РКП (б) всем губкомам РКП (б) на местах были направлены телеграммы, в которых говорилось о необходимости поддержки создаваемых обновленческих структур. ГПУ активно оказывало давление на правящих архиереев с целью добиться признания ими ВЦУ и «Живой церкви». Против «тихоновского» духовенства были организованы репрессии.. Одной из фигур, сильно способствовавших расколу церкви, следует считать сотрудника ОГПУ Евгения Тучкова.Обновленцы в своём кругу называли его «игуменом», сам же он предпочитал именовать себя «советским обер-прокурором».
В отчётном докладе начальник VI отделения ОГПУ Е. А. Тучков заместителю председателя ОГПУ В. Р. Менжинскому о работе отделения в 1923 году в частности писал: «Отправив Тихона в другое помещение, (Донской монастырь) и осевшись в бывшем патриаршем управлении группа эта объявила себя временным высшим церковным управлением и обратилась к верующим с декларацией о том, что Тихон государственный преступник и призывал верующих бороться с контрреволюцией церкви. С этого времени в противоположность антисоветской политике Тихона начинается политика в духе Советской власти и поголовная замена старых тихоновских архиереев и видных попов своими сторонниками. Таким образом в течение короткого времени в месяца 3-4 почти все тихоновские антисоветские аппараты, то есть архиереи и епархиальные (губернские) управления были заменены сторонниками ВЦУ. Этим самым было положено начало раскола православной церкви и перемена политической ориентации церковного аппарата».(Н. Н. Покровский, С. Г. Петров «Архивы Кремля». М. 1997 )
29 мая 1922 года в Москве при негласной поддержке ГПУ НКВД РСФСР проходит учредительное собрание «Живой Церкви» (незадолго до этого участники, вошедшие в группу, начали выпуск журнала с таким названием), которую возглавил протоиерей Владимир Красницкий. Смысл обновленческого движения журнал видел в освобождении духовенства «от мертвящего гнёта монашества, оно должно получить в свои руки органы церковного управления и непременно получить свободный доступ к епископскому сану», — писал Красницкий в № 2 «Живой церкви».
16 июня 1922 года митрополит Владимирский Сергий (Страгородский), Нижегородский архиепископ Евдоким (Мещерский) и Костромской архиепископ Серафим (Мещеряков) публично признали обновленческое ВЦУ единственной канонической церковной властью в так называемом «Меморандуме трёх».
6-16 августа 1922 года в Москве проходил Всероссийский съезд «Живой Церкви», на который прибыли 190 делегатов из 24 епархий. В ходе дискуссии большинство его делегатов высказалось за отмену «привилегий» монашества.
В том же месяце от «Живой церкви» откололся епископ Антонин (Грановский), председатель ВЦУ, организовав «Союз церковного возрождения» (СЦВ). СЦВ, при этом, видел свою опору не в клире, а в мирянах — единственном элементе, способном «зарядить церковную жизнь революционно-религиозной энергией». Осенью того же года из‑за несогласия с Красницким Введенский и Боярский покидают «Живую церковь» и организуют Союз общин Древлеапостольской Церкви» (СОДАЦ).
Разделение на разные группы произошло не только из-за личных амбиций лидеров обновленчества, но и в силу разных программ, которые ставили их лидеры: «Живая церковь» ратовала за проведение радикальных реформ (введение белого епископата, разрешение второбрачия клирикам, ликвидация монастырей); «Союз церковного возрождения» добивался «возвращения к первохристианскому демократическому укладу церковной жизни и коммунизацию её по принципам равенства, братства и свободы» с сохранением монашества. «Союз общин Древлеапостольской Церкви» руководствовался принципом организации прихода как «трудовой религиозно-нравственной коммуны».
Все три обновленческие группы начали борьбу за власть в Высшем Церковном Управлении, прибегая при этом к помощи ГПУ, которое с самого начала раскола фактически дирижировало всеми его лидерами. Появилось множество и иных, более мелких, церковно-реформаторских групп. Каждая группа разработала свою программу церковных преобразований, рассчитанную на более или менее радикальное обновление Русской Православной Церкви.
К концу 1922 года обновленцы смогли занять две трети из 30 тысяч действовавших в то время храмов.
По словам Антония Краснова-Левитина, лично знавшего многих деятелей обновленчества: «В общем священнослужителей-обновленцев можно разделить на 4 группы: первая — самая многочисленная группа — …серые батюшки требоисправители … Вторая — прохвосты, присоединившиеся к обновленчеству в погоне за быстрой карьерой, спешившие воспользоваться «свободой нравов», дозволенной обновленцами. О них епископ Антонин сказал: «Ассенизационная бочка православной церкви». Почти все они были агентами ГПУ Третья — идейные модернисты, искренно стремившиеся к обновлению церкви. Эти жили впроголодь, ютились в захудалых приходах, теснимые властями и своим духовным начальством и не признанные народом. Они почти все кончили в лагерях. Четвёртая — идеологи обновленчества. Блестящие, талантливые, честолюбивые люди, выплывшие на гребне революционной волны. (Так сказать, церковные Бонапарты). Среди них многие, хотя и не все, также были связаны с ГПУ» (wikipedia/org/wiki/обновленчество)
В рядах обновленцев оказалось и немало активных участников крайних правых партий, представителей бывшего придворного и военного духовенства. Одной из ключевых фигур и главным резидентом ГПУ в обновленчестве стал протоиерей Владимир Красницкий, до революции член Союза русского народа. Активным членом «Союза…» был и другой видный обновленец, священник Сергий Калиновский. Вообще на первом соборе «Живой церкви» в 1922 году из шести докладчиков трое были бывшими членами Союза русского народа: Владимир Красницкий, Димитрий Адамов, Алексий Дьяконов. Последний стал обновленческим епископом Харькова. Среди активных обновленцев некоторые были правыми депутатами дореволюционной Думы — протоиерей Григорий Маньковский, ставший обновленческим епископом Фотием. Депутаты Думы 4-го созыва протоиереи Тихон Попов и Владимир Лентовский стали обновленческими иерархами. Протоиерей Александр Надеждин, выставлявшийся на выборах в Думу от Союза Русского Народа, стал обновленческим епископом Вологодским.
«Второй Поместный Всероссийский Собор» (первый обновленческий) был открыт 29 апреля 1923 года в Москве, в храме Христа Спасителя после Божественной литургии и торжественного молебна, совершённых митрополитом Московским и всея России Антонином в сослужении 8 епископов и 18 протоиереев — делегатов Собора, чтением грамоты Высшего Церковного Управления об открытии Собора, приветствием Правительству Республики и личным приветствием Председателя Высшего Церковного Управления митрополита Антонина.
3 мая Собор вынес резолюцию о поддержке советской власти и объявил об «извержении из сана и лишении монашества бывшего патриарха Тихона». Патриаршество было упразднено как «монархический и контрреволюционный способ руководства Церковью». 5 мая, по докладу митрополита Антонина, Собор постановил перейти на григорианский календарь с «12 июня текущего года»; 7 мая отлучил всех участников Собора в Сремских Карловцах 1921 года. Собор узаконил равнозначность женатого и безбрачного епископата, а после некоторых колебаний и второбрачие клириков. Сохранялся «культ мощей», идея «личного спасения». Монастыри же закрывались и превращались в трудовые коммуны и церковные приходы. ВЦУ было преобразовано в Высший Церковный Совет (ВЦС), получивший признание («легализацию») со стороны Наркомата юстиции.
Находившийся под арестом патриарх Тихон не признал решений обновленческого собора и анафематствовал обновленцев как «незаконное сборище» и «учреждение антихристово».
Таким образом, надежды значительной части духовенства и верующих на то, что Собор примирит, сгладит противоречия, укажет будущий путь, не осуществились.
Введение женатого епископата, активная раздача наград и титулов вызывали у многих негативную реакцию. Архимандрит Палладий (Шерстенников) писал: «Раньше, бывало, высокий сан митрополита давался лишь за особые заслуги перед Церковью, архиерейские митры украшали головы лишь немногих, самых достойных, а священников-митроносцев было и того меньше, а вот теперь, посмотри, за какие такие заслуги обновленцы понаделали у себя белоклобучных митрополитов в несчётном числе, а протоиерейскими митрами поукрашали такое несчётное число лиц? Много и даже очень много простых иереев украсили митрами. Что же это такое? Или так много среди них высокодостойных?»(wikipedia/ org/wiki/обновленчество)
Ещё непримиримее был разругавшийся с прочими обновленческими лидерами Антонин (Грановский): «Ко времени Собора 1923 года не осталось ни одного пьяницы, ни одного пошляка, который не пролез бы в церковное управление и не покрыл бы себя титулом или митрой. Живоцерковнические и содацевские архиереи не хотели посвящаться в епископы, их производили сразу во второй чин архиепископа. Вся Сибирь покрылась сетью архиепископов, наскочивших на архиерейские кафедры прямо из пьяных дьячков. Наплодилось невероятное количество архиепископов, митрополитов, которым не хватает белого крепу на клобуки. Открылась чудовищная, безудержная, хищная, ненасытная поповская свистопляска, какой-то наградный садизм…»(wikipedia/ org/wiki/обновленчество)
27 июня 1923 года Патриарх Тихон был освобождён властями из заключения, после чего многие отпавшие в обновленчество иерархи, клирики и миряне принесли покаяние в грехе раскола. Произошло быстрое восстановление структур «патриаршей», или «тихоновской», Церкви, хотя она и рассматривалась государственной властью как «нелегальная организация». В обновленчестве же нарастала кризисная ситуация. Тогда власти начали применение новой тактики работы по руководству обновленческим расколом. Была поставлена задача подчинения всех обновленческих групп единому центральному органу, который должен был приобрести более респектабельный вид, с тем, чтобы противостоять «тихоновщине».
В целях консолидации рядов церковной оппозиции 24 июля 1923 года Антирелигиозная комиссия при ЦК ВКП(б) принимает решение об объединении всех обновленческих групп в единое целое. 8 августа 1923 года на пленуме Высшего Церковного Совет (собрание епископов и уполномоченных ВЦС) были приняты постановления о роспуске всех обновленческих течений и переименовании Высшего Церковного Совета в «Священный Синод Российской православной церкви» во главе с Евдокимом (Мещерским). Было заявлено о стремлении забыть все разделения, прекратить публичные споры. «Живая Церковь» этому решению не подчинилась и продолжала функционировать самостоятельно. Потеряв поддержку со стороны гражданской власти, она сократилась до малой группы приверженцев своего лидера (Красницкого). Не признал обновленческий синод и лидер «Союза церковного возрождения» Антонин (Грановский).
16 августа 1923 года за подписью И.В. Сталина на места было разослано циркулярное письмо ЦК РКП(б) «Об отношении к религиозным организациям», осуждавшее перегибы в отношении «к верующим и их культам»(Архивы Кремля. Политбюро и Церковь. Кн. 1. М. 1997).В результате значительно ослабла поддержка обновленчества со стороны соответствующих органов, которым теперь более выгодным представлялось либо поддерживать баланс между «тихоновской» и обновленческой иерархиями, либо объединить их в подконтрольную себе церковную структуру. Согласно инструкции наркоматов юстиции и внутренних дел от 19 июня 1923 года, отныне запрещалось «всем государственным установлениям путем административного вмешательства поддерживать какой-либо культ или какое-либо церковное течение в ущерб другим культам или религиозным группировкам». Это позволило вышедшему на свободу Патриарху Тихону успешно противостоять расколу. 2/15 апреля 1924 года Патриарх Тихон запретил в священнослужении руководителей обновленческого раскола, и запретил иметь с обновленцами молитвенное общение.
10 -18 июня 1924 года в Москве состоялось обновленческое «Великое Предсоборное Совещание Российской Православной Церкви», которое избрало своим почётным председателем Константинопольского Патриарха Григория VII (тогда склонялся на сторону обновленцев и был представлен в Москве архимандритом Василием Димопуло), предполагалось созвать в 1925 году в Иерусалиме Вселенский собор для общеправославного решения назревших вопросов. Совещание обратилось с петицией в Совет Народных Комиссаров о предоставлении священнослужителям прав членов профсоюзов, разрешения обучения детей Закону Божию до 11 лет, ведения актов гражданского состояния, возвращения чудотворных икон и мощей, конфискованных в музеи; во всех просьбах было отказано.
1 ноября 1924 году Антирелигиозная комиссия приняла решение поручить Е.А.Тучкову «через обновленческий синод начать кампанию по образованию за границей обновленческих групп, которым бы наши полпреды могли передавать церковное имущество в связи с признанием СССР»(Архивы Кремля. Политбюро и Церковь. Кн. 1. М. 1997). В США обновленцы сумели достичь определённых успехов, так усилиями назначенного в США женатого архиепископа Иоанна (Кедровского) удалось отсудить несколько десятков храмов, в том числе кафедральный собор святителя Николая в Нью-Йорке. В Европе обновленцы не сумели достигнуть каких-либо существенных успехов в распространении своего влияния, хотя такие попытки предпринимались неоднократно при активной помощи советских дипломатических представительств.
Обновленцы восприняли известие о кончине в апреле 1925 года Патриарха Тихона с большим энтузиазмом и уже через несколько дней вновь объявили о скором созыве своего второго «Поместного Собора», в результате которого надеялись под видом «примирения» окончательно возобладать над «тихоновщиной». Важная роль при этом ими отводилась и Константинопольской Патриархии.
1-10 октября 1925 года в московском храме Христа Спасителя обновленцы провели свой второй Собор («III Всероссийский Поместный Собор Православной Церкви на территории СССР»). В ходе его подготовки обновленцы приглашали на Собор «тихоновцев», лишившихся со смертью Патриарха своего лидера, и рассчитывали, что те пойдут на объединение. Но их планы сорвались: Патриарший местоблюститель митрополит Петр Полянский особым посланием объявил предстоящий Собор «незаконным собранием». На Соборе присутствовали 90 архиереев, 109 клириков и 133 делегата-мирянина; Собор избрал своим почётным Председателем Константинопольского Патриарха, который направил Собору приветственное послание.
На Соборе Александр Введенский огласил письмо «епископа» Николая Соловья, в котором сообщались ложные сведения о том, что будто бы в мае 1924 года Патриарх Тихон и митрополит Петр (Полянский) послали с ним благословение в Париж Великому Князю Кириллу Владимировичу на занятие императорского престола. Введенский обвинил Местоблюстителя в содружестве с белогвардейским политическим центром и этим отрезал возможность для переговоров. Большинство членов Собора, поверив услышанному, было потрясено таким сообщением и крушением надежд установить мир в Церкви.
Собор официально отказался от проведения реформ не только в области догматики и богослужения, но и в укладе церковной жизни. Собор своим постановлением от 5 октября дозволил, «принимая во внимание бытовые условия русской жизни, при коих немедленный переход на новый стиль вызывает часто неблагоприятные осложнения», использование как нового, так и старого календарного стиля, «полагая что авторитет предстоящего Вселенского Собора разрешит окончательно этот вопрос и установит единообразное церковное время счисление во всех Православных Церквах».
В справке, опубликованной в официальном органе «Вестник Священного Синода Православной Российской Церкви» № 7 за 1926 год, приводятся следующие консолидированные данные на 1 октября 1925 года о структурах, «состоящих в каноническом общении и ведении Св. Синода»: всего епархий — 108, церквей — 12593, епископов — 192, духовенства — 16540.
Главным обновленческим храмом после захвата в 1922 г. и до разрушения в 1931 г. был Храм Христа Спасителя в Москве.
После Собора 1925 года обновленчество стало заметно терять своих сторонников. Если на 1 октября 1925 года обновленцам принадлежало в целом по стране 9093 прихода, на 1 января 1926 года — 6135, то на 1 января 1927 года — 3341.
После легализации Патриаршей церкви в лице митрополита Сергия (Страгородского) и Временного при нем Патриаршего Синода в 1927 году влияние обновленчества шло неуклонно на спад. Константинопольский патриарх сразу заявил о признании этого Синода, продолжая, однако, призывать к примирению с обновленцами.
В 1929 году курс государственно-церковной политики резко изменился. 8 апреля 1929 года ВЦИК и СНК РСФСР приняли закон «О религиозных объединениях»(Архивы Кремля. Политбюро и Церковь. М. 1997) Религиозные общества теряли право юридического лица и обязывались не заниматься никакой иной деятельностью, кроме удовлетворения религиозной потребности верующих и только в пределах молитвенных зданий. При Президиуме ВЦИК была образована Постоянная комиссия по вопросам культов под председательством П. Г. Смидовича, предназначенная для рассмотрения вопросов, связанных с деятельностью религиозных объединений. В состав комиссии вошли представители наркоматов внутренних дел, юстиции, просвещения, финансов и ОГПУ.
С принятием нового закона фактически был дан ход антирелигиозной кампании. Началось массовое закрытие церквей, причём в нарушение имеющегося законодательства. Духовенство стали активно привлекать к трудовым повинностям, а в ряде случаев и к уголовной ответственности. Это привело к резкому сокращению числа приходов и ухудшению уровня жизни духовенства. Весной 1930 года руководство страны было вынуждено принять ряд мер, позволивших приостановить произвол на местах и вернуть часть закрытых молитвенных зданий.
В таких непростых условиях, обновленцы, пользуясь благожелательным отношением властей, не прекращали попыток захвата храмов других ориентаций. Если в 1929 году на территории РСФСР имелось 2 913 обновленческих церквей, то в 1931 году насчитывалось 3 283 церкви и 262 молитвенных дома. Всего же в 1931 году на территории СССР обновленческая Церковь насчитывала 4 367 религиозных объединений, располагавших 4 159 молитвенными зданиями.
15 мая 1932 года торжественно отмечалось 10-летие обновленчества. В преддверии юбилея была разработана целая программа праздничных мероприятий, как в центре, так и на местах. В каждой епархии были составлены т. н. «Записки по истории обновленческого движения», основанные на архивных материалах и воспоминаниях участников событий. Ко дню праздника постановлением Синода большое количество духовенства и мирян получили награды. На декабрь 1933 года по государственной статистике количество действующих молитвенных зданий у обновленцев было 4157, что составляло 11,6 % от общего их числа в стране. Для сравнения — в официальной РПЦ их было 22676, что составляло 63 %
19 сентября 1934 года Священный Синод Православных Церквей в СССР постановил определить «староцерковничество» как еретичествующий раскол. Было решено предупредить верующих, чтобы они избегали принимать таинства у староцерковников и посещать староцерковнические храмы. Клириков, рукоположенных до 15 июля 1923 года, при переходе в обновленчество следовало принимать в сущем сане через покаяние. Клириков, принявших рукоположение после 15 июля 1923 года, следовало признавать, как не получивших благодатно-канонического рукоположения и удостаивать рукоположения только после надлежащего испытания. Общины верующих следовало принимать только с разрешения Синода, а присоединяемые храмы — через переосвящение малым чином.
20 декабря 1934 гола постановлением Священного Синода Православных Церквей в СССР была ликвидирована самостоятельность Украинской и Белорусской обновленческих Церквей.
В ходе большого террора развернулись массовые аресты епископата, духовенства, активных мирян обновленческой церкви, включая и тех, кто давно сотрудничал с органами ОГПУ-НКВД, поставившие обновленческую церковь на грань развала. В 1937-1938 годы были расстреляны 86 обновленческих архиереев. Произошло массовое закрытие церквей, что привело к ликвидации всех обновленческих митрополий и большинства обновленческих епархий. В колыбели обновленчества, Ленинграде, обновленческий митрополит Ленинградский Николай Платонов весной 1938 года заявил о разрыве с религией и стал штатным пропагандистом атеизма, чем сильно подорвал авторитет обновленцев. В январе 1940 года фактически отрёкся от Церкви обновленческий митрополит Калининский Сергий Киреев. Накануне Великой Отечественной войны в СССР имелось от 180 до 200 обновленческих приходов.
В 1939—1940 годах к Советскому Союзу были присоединены обширные области Западной Украины, Западной Белоруссии, Молдавии и Северной Буковины, Прибалтики. При этом многочисленные православные храмы и монастыри, находившиеся на этих территориях, вошли в подчинение Московской Патриархии, а не обновленцев, что по оценке историка Андрея Кострюкова «уже означало, что обновленческий проект в целом закрыт».
С 1939 года обновленческий митрополит Виталий (Введенский) на опустевшие кафедры никого не назначал и запретил епархиальным архиереям посещение храмов своей епархии, а также рукоположения священников. По сути, под давлением властей он вёл дело к ликвидации обновленческой церкви. К 1941 года осталась лишь горстка архиереев с одним-тремя храмами в каждой епархии. В Ленинграде, после массового закрытия церквей, оставались после 1937 года только две церкви: Старо-Преображенский собор и небольшая церковь на Серафимовском кладбище.
С начала Великой Отечественной войны обновленческая Церковь получает возможность несколько расширить свою деятельность: выросла посещаемость храмов, в ряде мест власти перестали препятствовать открытию церквей и массовым богослужениям. Духовенство обновленческих храмов звало людей на ратные и трудовые подвиги, собирало средства для раненых воинов, в Фонд обороны.
В 1942 году появились единичные случаи перехода храмов обновленцев в Патриаршую Церковь. Весной 1943 года началось все нарастающее стихийное возвращение обновленческих приходов в Патриаршую Церковь. 4-5 сентября 1943 года состоялась встреча И. В. Сталина с митрополитами Сергием (Страгородским), Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем) в присутствии наркома иностранных дел В.М. Молотова и полковника госбезопасности Г.Г. Карпова. Представители обновленческой церкви для участия во встрече приглашены не были, поскольку руководством СССР был сделан выбор в пользу Патриаршей церкви. 12 сентября 1943 года состоялась интронизация Патриарха Сергия, а через день был образован Совет по делам Русской Православной Церкви во главе с Г. Г. Карповым.
Почему руководство СССР сделало ставку на Патриаршую церковь, а не на обновленцев? Для этого было несколько причин: отсутствие поддержки обновленчества среди широких слоёв населения внутри страны и за её пределами, непризнание обновленческой Церкви большинством Поместных Православных Церквей, а также тот факт, что Патриаршая Церковь в большей степени являлась носительницей национальных традиций.
В секретном докладе Г. Г. Карпова И. В. Сталину от 12 октября 1943 года указывалось: «В связи с избранием Сергия патриархом Московским и всея Руси среди духовенства обновленческой церкви отмечается растерянность. Одна часть обновленческого духовенства не видит перспектив сохранения обновленческого течения и высказывает желание перейти в сергиевскую церковь. Со стороны некоторых из них есть даже прямые обращения в Московскую Патриархию» (Н. Н. Покровский, С. Г. Петров Архивы Кремля. М. 1997). 16 октября Г. Г. Карпов направил в Совнаркомы союзных республик, в краевые и областные исполкомы секретное письмо: «Совет по делам Русской Православной Церкви при Совнаркоме СССР сообщает для сведения, что в тех случаях, когда обновленческое духовенство по своему желанию переходит из обновленческой ориентации в патриаршую сергиевскую церковь, препятствовать не следует. Также не следует препятствовать переходу групп верующих или в целом приходов по желанию верующих из обновленческой в сергиевскую церковь. Условия приема митрополитов, епископов и священников обновленческой ориентации устанавливает патриарх Сергий и на месте его епископат»(там же)
В ноябре 1943 года начался массовый переход в Патриаршую церковь обновленческих иерархов: принесли покаяние многие известные архиепископы и митрополиты. Карповым предпринимались попытки повлиять на Александра Введенского, поскольку его переход в Московскую Патриархию был очень желательным и мог бы значительно ускорить процесс ликвидации обновленчества. Однако Александр Введенский до последнего надеялся, что власти не решатся ликвидировать обновленчество и продолжал управлять быстро редеющими приходами. Он попытался перейти из Совета по делам РПЦ в созданный в мае 1944 года Совет по делам религиозных культов, что фактически узаконило бы существование обновленчества как независимой от Русской Православной Церкви организации. Но Введенскому без каких-либо объяснений отказали.
Тем не менее воссоединение было трудным и не обошлось без сопротивления обновленческого духовенства. Особенно это касалось регионов, где обновленческий раскол имел прочные позиции — на Юге России, на Северном Кавказе и в Средней Азии.
15 августа 1944 года председатель Совет по делам РПЦ Г. Г. Карпов обратился к Сталину, Молотову и Берии с предложением «ускорить процесс распада обновленчества». Смерть Александра Введенского, последовавшая 25 июля 1946 года, завершила процесс консолидации Русской Православной Церкви. К этому времени практически все обновленческие приходы и духовенство были присоединены к Московской Патриархии. В стране остались лишь единичные общины, возглавляемые священниками, которые в случае покаяния по каноническим причинам лишались сана.
(по материалам исторических, православных и интернет-источников)
Александр Медельцов
Историк, член Союза писателей Беларуси