О Понтии Пилате каждый христианин знает прежде всего, по Библии. Но мало кому известна жизнь этой одиозной личности вне тех сведений, которые описаны в Священном Писании.
В последние десятилетия I века до н.э. в Древнем Риме шла гражданская война между сторонниками убитого в результате заговора политического деятеля и полководца Гая Юлия Цезаря и его противниками. Это была война за власть. Она стоила многих тысяч жизней всем слоям населения. Провинции, особенно восточные, были разорены, многие города разрушены. Пришедший к власти Октавиан положил начало Римской империи, был провозглашен «отцом отечества», императором. Сенат присвоил ему почетное прозвище Август –высокий эпитет, который применялся к божествам.
Император Октавиан Август принял меры по наведению порядка в своих владениях. При этом в провинциях он с опорой на армию и с некоторой поддержкой местной знати управлял с помощью своих ставленников. Здесь появились чиновники, находившиеся на императорской службе – прокураторы, которые проводили в жизнь распоряжения императора. Прокураторами назначались из незнатных, всецело преданных ему людей, чье благополучие полностью зависело от расположения императора. Таким был и Понтий Пилат.
Многие думают, что Понтий — это имя, а Пилат — фамилия. На самом деле, фамилия — это Понтий. Фамилия раньше указывала на принадлежность к определенному роду, в данном случае к древнему клану Понтиев италийского происхождения. Понтии были потомками самнитов. После войны с римлянами большинство самнитов погибло, но некоторые из тех, что остались, смогли влиться в римское общество. А Пилат — это не имя, а прозвище, которое означает «метатель копий», что говорит о принадлежности к армейской службе. Сам он происходил из всаднического сословия. Настоящее имя Пилата нам неизвестно.
Понтий Пилат — это действительно существовавший исторический персонаж, и доказательства его существования были найдены в 1961 году. Если раньше в существовании Понтия Пилата не сомневались только христиане, верующие в слова из Священного Писания, то находка итальянских археологов в Палестине развеяла сомнения последних скептиков. Мраморная плита с текстом, где было имя и должность Понтия Пилата не оставила повода для недоверия. Вот эта надпись: …]S TIBERIÉVM…PON]TIVS PILATVS ..PRAEF]ECTVS IVDA[EA]E, что в переводе означает: «Понтий Пилат, префект Иудеи, представлял Тиберия кесарийцам».
После находки этой надписи советские ученые вынуждены были признать историчность Понтия Пилата, которого все время они считали вымышленной личностью.
В ходе проведения раскопок рядом с городом Бейт-Шемеш был обнаружен вымощенный камнем участок древнеримской дороги протяжённостью около 150 м и шириной до 6 метров, на котором нашли монеты, отчеканенные римским префектом Иудеи Понтием Пилатом в 29 г. н. э.
В 2018 году израильские учёные расшифровали надпись на найденном полвека назад древнем кольце и выяснили, что это имя римского наместника Иудеи Понтия Пилата. Специалисты предполагают, что кольцо, сделанное из медного сплава и датируемое первым веком до нашей эры —серединой первого века нашей эры, могло принадлежать либо самому Пилату, либо чиновнику в его администрации, еврею или язычнику. «Я не знаю никакого другого Пилата из той эпохи, а кольцо указывает на то, что он был человеком высокого положения», — отметил профессор Данни Шварц.
Историки древности называли Понтия Пилата по-разному. Видный римский историк Корнелий Тацит называет его прокуратором Иудеи, Иосиф Флавий – правителем (игемоном) и наместником. Библия говорит о нем также, как о правителе.
Здесь никакого противоречия нет. Пилат был действительно префектом, но исполнял еще и обязанности прокуратора, то есть разбирался с гражданскими делами, такими, как и дело Иисуса Христа. Таким образом, Пилат обладал очень широким кругом полномочий и был ответственен за все аспекты римского управления провинцией.
Поскольку практически с самого начала римской оккупации евреи крайне враждебно относились к завоевателям, а недовольство в любой момент могло перерасти в кровавый бунт, римляне держали в Палестине мощную воинскую группировку. Ею и командовал префект, обладавший почти неограниченной властью в регионе.
Главной заботой прокуратора считалась охрана порядка. Он располагал для этого достаточной силой и был непосредственным начальником всех расквартированных в Иудее римских войск. Его личная резиденция находилась в Кесарии. В Иерусалим прокуратор приезжал только на время больших еврейских праздников. Другой заботой прокуратора было следить за взиманием податей и пошлин (непосредственно сбором податей занимались так называемые мытари). Кроме того, прокуратору принадлежало последнее слово в решении важнейших уголовных дел. Именно он утверждал смертные приговоры.
Понтий Пилат родился около 12 года до Рождества Христова, умер после 37 года. Римским префектом Иудеи он был с 26 по 38 год н.э.. Время проповеднической деятельности Иисуса Христа целиком пришлось на прокураторство Понтия Пилата. Правление Пилата ознаменовалось массовым насилием и казнями..Налоговый и политический гнёт, провокационные действия Понтия Пилата, оскорблявшие религиозные верования и обычаи иудеев, вызывали массовые народные выступления, беспощадно подавлявшиеся римлянами. Современник Пилата философ Филон Александрийский характеризует его как жестокого и продажного самодура, виновного в многочисленных казнях, совершённых без всякого суда. Иудейский царь Агриппа I в письме императору Калигуле также перечисляет многочисленные преступления Пилата: «подкуп, насилия, разбойничество, дурное обращение, оскорбления, непрерывные казни без вынесения судебного приговора, и его бесконечная и невыносимая жестокость».
Иосиф Флавий оставил тоже весьма неприглядный портрет этого чиновника. Страна при нем была разграблена, угнетена и разорялась всеми способами. Едва вступив в должность, Пилат решил предпринять то, на что не решались его предшественники: велел под покровом темноты пронести в Иерусалим и разместить здесь изображения императора Тиберия. Когда наступило утро, иудеи пришли от этого зрелища в страшное волнение и ужас. Ведь закон Моисея строго запрещал им изготавливать и устанавливать какие-либо изображения! Тотчас толпы народа двинулись в Кесарию, к Пилату, чтобы просить его об удалении изображений. Получив от него отказ, они бросились на землю и оставались в этом положении пять дней и столько же ночей, не трогаясь с места. На шестой день Пилат сел в большом ристалище в судейское кресло и приказал призвать к себе народ, для того чтобы объявить ему свое решение. Предварительно он отдал приказание солдатам: по данному сигналу окружить иудеев с оружием в руках. Увидев себя внезапно замкнутыми тройной линией вооруженных солдат, иудеи остолбенели. Пилат объявил, что он прикажет изрубить их всех, если они не примут императорских изображений, и тут же дал знак солдатам обнажить мечи. Тогда иудеи, как будто по уговору, все упали на землю, вытянули свои шеи и громко воскликнули: скорее они дадут себя убить, чем переступят закон. Пораженный этим религиозным подвигом, Пилат отдал приказание удалить из Иерусалима статуи Тиберия.
Затем Пилат велел соорудить водопровод в Иерусалиме, употребив на это деньги святилища. Население воспротивилось замыслу прокуратора. Много десятков тысяч иудеев собрались около рабочих, занятых строительством, и стали громко требовать, чтобы наместник оставил свой план. Пилат приказал переодеть значительное число солдат, дал им дубины и велел окружить толпу со всех сторон. Толпа, в свою очередь, получила приказание разойтись. Но так как она продолжала поносить прокуратора, то он подал воинам условный знак и солдаты принялись за дело гораздо более рьяно, чем было желательно самому Пилату. Работая дубинами, они одинаково поражали как шумевших мятежников, так и совершенно невинных людей. Иудеи поначалу держались стойко, но поскольку они были безоружны, то многие из них тут и пали мертвыми, а другие ушли, покрытые ранами. Таким образом возмущение было подавлено.
Сразу за описанием этого инцидента Иосиф Флавий вставляет в свой труд беглое упоминание об Иисусе. Он пишет буквально следующее: «Около того времени жил Иисус, человек мудрый, если его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. То был Христос. По настоянию наших влиятельных лиц, Пилат приговорил его к кресту. Но те, кто раньше любили его, не прекращали этого и теперь. На третий день он вновь явился им живой, как возвестили о нем и о многих других его чудесах боговдохновенные пророки. Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по его имени».
Самаряне, обычно лояльные римлянам, также не удержались при Пилате от возмущения. Их смутил какой-то лживый человек, который легко во всем влиял на народ. Он побудил их собраться к нему на гору Гаризим, которую самаряне считали особенно священной. Тут он стал уверять пришедших, что покажет им зарытые здесь священные сосуды Моисея. Самаряне вооружились, поверив этой басне, и расположились в деревушке Тирафане. Тут к ним примкнули новые пришельцы, чтобы возможно большею толпою подняться на гору. Однако Пилат предупредил это, выслав вперед отряды всадников и пехоты, которые неожиданно напали на собравшихся в деревушке. Часть из них они перебили, а часть обратили в бегство. При этом было захвачено много пленных. Пилат распорядился казнить наиболее выдающихся из них.
Представители верховного совета самарян немедленно явились к бывшему консулу Вителлию, который был теперь сирийским наместником, и стали обвинять Пилата в казни их погибших единоплеменников. Они говорили, что последние пошли в Тирафану вовсе не с целью отложиться от римлян, но для того, чтобы уйти от насилий Пилата. Тогда Вителлий послал в Иудею одного из своих приближенных Марцелла, чтобы он принял там бразды правления, Пилату же велел ехать в Рим для ответа перед императором в возводимых на него обвинениях. Проведя в Иудее десять лет, Пилат отправился в столицу. Но раньше, чем он успел прибыть туда, император Тиберий умер.
Относительно последующей жизни Пилата существует множество легенд. Согласно Евсевию Кесарийскому (IV век), он впал в различные несчастья, которые в конце концов вынудили его к самоубийству. По другой легенде, его тело после самоубийства было брошено в Тибр, но это вызвало такое возмущение воды, что тело было извлечено, отвезено во Вьен и утоплено в Роне, где наблюдались те же самые явления, так что в конце концов его пришлось утопить в озере, названном по его имени на высоте 1548 метров под Люцерном. На этом месте сегодня верховое болото. В Швейцарии эта легенда так широко известна, что даже главная гора Люцерна названа горой Пилата «Pilatusberg». Во Вьене находится пирамидальная колонна цирка (ипподрома), которую долгое время выдавали за «гробницу Пилата».
Это выглядит невероятно, но Понтий Пилат был причислен к лику святых. По одной из легенд, бывший префект стал христианином и принял мученическую смерть во время гонений императора Нерона (около 64 г.). Основываясь на этой версии, монофизитская Эфиопская церковь причислила Понтия Пилата к лику святых.
Уточним, что ни Православная, ни Католическая Церкви не разделяют такой взгляд на Пилата.
У Понтия Пилата была жена, звали ее Клавдия Прокула. По преданию, после Воскресения Христа она уверовала и приняла Крещение. По одной из версий, именно супругу опального префекта имел в виду апостол Павел, передавая своему ученику Тимофею привет от некоей римлянки Клавдии (2Тим. 4:21). В Греческих Православных Церквах (например, Константинопольской) Прокула причислена к лику святых.
В день суда над Христом, когда жена Пилата послала ему, - как это в одном из апокрифических сочинений сказано - людей, через которых она убеждала в невынесении смертного приговора Христу, она в последнем письме мужу просила его: «Чем ты искупишь вину свою на земле, если окажется, что осужденный тобою, действительно Сын Божий, а не человек-преступник?» Пилат ответил ей: «Если се Сын Божий и Он воскреснет, то тогда первое, что я сделаю, — запрещу чеканить мое изображение на монетах, пока я жив» (нужно отметить, что быть изображенным на монете в Риме считалось высокой честью).
Свое обещание Пилат выполнил, когда было установлено, что Христос воскрес. Пилат действительно запретил изображать себя на монетах. Это сообщение Гармизия подтвердилось неоспоримым доказательством. Из Римской нумизматики известно, что в Иерусалиме в это время были изготовлены монеты с изображением кесаря с одной стороны, но без изображения Пилата, с другой стороны.
Некоторыми исследователями истории раннего христианства задавался вопрос: почему Понтий Пилат как бы старался сохранить Иисусу жизнь? Ведь в сочинениях Филона Александрийского и Иосифа Флавия Пилат предстаёт как жестокий римский чиновник, лично ответственный за многочисленные казни и кровопролития в подчинённой ему области, человек исключительно жестокий, даже по меркам своего времени. В изображении же евангелистов Пилат — гуманный и снисходительный судья, стремящийся всеми силами спасти невинного.
В настоящее время существует несколько версий, объясняющих причины такого поведения Пилата.
1-я версия. Исследователи полагают, что Понтий Пилат хотел спасти Иисуса только для того, чтобы посильнее досадить ненавистным иудеям.
2-я версия. Другие исследователи думают, что Пилат хочет спасти Иисуса не под влиянием минутного настроения, а из серьёзных государственных соображений: галилейский пророк разрушает «авторитет Cинедриона, авторитет саддукеев и фарисеев. Значит, Риму именно такой разрушитель и был необходим». Иными словами, Иисус, безусловно, был полезен Риму, и его требовалось любым способом спасти от иудейской расправы.
3-я версия. Римские прокураторы Иудеи очень часто не гнушались за взятки отпускать на волю преступников, даже самых отъявленных разбойников и бандитов. Сторонники ее полагают, что прокуратору просто-напросто была обещана взятка за сохранение жизни Иисуса (евангелисты подтверждают, что у Иисуса имелись достаточно влиятельные сторонники – например, его тайный друг Иосиф из Аримафеи, член иерусалимского синедриона).
4-я версия. Представляется интересной также версия, согласно которой Понтий Пилат стремился сохранить жизнь Иисусу, потому что рассчитывал на возможность конфликта между его приверженцами и ортодоксальными иудеями в храме или вблизи него во время пасхальных празднеств.
Такое столкновение предоставило бы римлянам законный повод вмешаться для наведения порядка и благоприятные условия для ограбления храма слугами Пилата «под шумок». Знавший об этих планах прокуратора первосвященник Каиафа решил пожертвовать жизнью Иисуса, дабы сохранить храмовые ценности. Сторонники этой версии напоминают, что накануне праздника Пасхи прошло собрание синедриона, на котором «положили… взять Иисуса хитростью и убить… только не в праздник, чтобы не сделалось возмущения в народе» (Матфей 26:3–5). Это решение Каиафа мотивировал следующим образом: «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» (Иоанн 11:50).
5-я версия. Пилат, как и все римские граждане поклонялся богам и чтили их. Пилат возможно действительно поверил, что Иисус был мессией (Сын Бога), ведь о нем было довольно много слухов (мертвых воскрешал, больных исцелял, слепым возвращал зрение).
Сведения, связанные с именем Понтия Пилата есть и в апокрифах. Они отражают приспособление новой религии к существующему общественному строю и государству. Образ Пилата по-разному трактовался в новозаветных и апокрифических Евангелиях начала II в., но в этих произведениях прокуратор Иудеи не играл основной роли, поскольку главной задачей Евангелий было описание страстей и воскресения Иисуса. Однако в христианской пропаганде II—IV вв. отношение к римскому чиновнику было слишком важным вопросом, чтобы можно было ограничиться тем, что рассказывали о нем ранние Евангелия. Защищая свое учение перед императорами, а затем и подготовляя союз с ними, многие руководители христианских общин стремились снять всякую вину за смерть Иисуса с представителя римской администрации. Пассивность Пилата в решении судьбы Христа не соответствовала идее этого союза. Кроме этого, чисто политического, аспекта превращение Христа из иудейского мессии в мировое божество должно было породить в умах верующих представление о признании его римлянами, как и всеми, кто с ним общался (за исключением «ослепленных» иудеев).
В течение. II—IV вв. среди христиан получили распространение писания, которые ставили своей целью показать сочувствие Пилата Иисусу, подробно описать его отношение к основателю христианства. В конце II — начале III в. имело хождение поддельное донесение Пилата императору Тиберию (до нас оно не дошло), где описывался процесс над Иисусом, а позднее было создано «Письмо Пилата императору Клавдию». Правда, Клавдий царствовал уже после того, как Пилат за свою жестокость был отстранен от должности прокуратора. Но создателей этого письма, как и многих других религиозных писателей того времени, подлинная хронология не интересовала. Все письмо написано в христианском духе. В нем Пилат коротко пересказывает христианскую легенду, называет Иисуса посланником бога, предсказанным пророками. Последнее весьма любопытно. Люди, жившие в условиях Римской империи, даже если они были фанатично верующими христианами, не могли не знать, что прокуратор в донесении своему владыке не мог ссылаться на авторитет библейских пророков. Но дело в том, что авторы подобных писаний не стремились придать достоверность описываемому. Они писали о том, что, с их точки зрения, должно было быть, выдавая желаемое за действительное.
Главная вина за казнь Иисуса, как и следовало ожидать, возлагается в этом письме на иудеев: «Иудеи видели, как он слепых делал зрячими, прокаженных — чистыми, как он врачевал расслабленных, изгонял из людей демонов, воскрешал даже мертвых, повелевал ветрами, шествовал сухими ногами по волнам морским и совершил много чудесных знамений. И так как народ иудейский называл его Сыном Божиим, то возненавидели его иудейские первосвященники, схватили его и предали его мне. Измышляя ложь на ложь, они сказали, что он волшебник и поступает против их закона». (Жебелев С.А. «Евангелия канонические и апокрифические». Пг. 1919. Цит. по Свенцицкая И.С. «Раннее христианство. Страницы истории». М. 1987. С. 320). Далее в письме сказано, что Пилат отдал Иисуса «на усмотрение» иудеев. Решение его не аргументировано, о нём упоминается в одной фразе. Трудно было найти реальное оправдание такому действию, но автор и не пытался сделать это. Ему было важно показать, что римский прокуратор признал в Иисусе Сына Божия. По словам автора этого апокрифа, после воскресения Иисуса иудеи подкупили стражу, чтобы та обвинила учеников Иисуса в похищении его тела. Однако римские легионеры не поддались на уговоры, они «не могли молчать» и открыто свидетельствовали о воскресении. Кончается письмо-донесение словами: «Я доношу тебе обо всем этом, чтобы не распространилась какая-либо ложь, и чтобы ты не подумал, что следует верить лживым иудеям».
«Письмо Пилата Клавдию» было не единственным сочинением, которое дополняло новозаветную версию суда над Иисусом. Вероятно, в III в. было создано и так называемое Евангелие Никодима, которое дошло до нас в более позднем латинском переводе.
В этом сочинении содержится гораздо более подробный, чем в Новом Завете, рассказ о суде над Иисусом. Основное внимание уделено допросу Иисуса Пилатом. Автор старательно подчеркивает, что прокуратор Иудеи был настроен по отношению к Иисусу чрезвычайно доброжелательно. Он дал возможность высказаться всем людям, которые защищали обвиняемого. Иудеи, слушая этих свидетелей, «гневались и скрежетали зубами». Слыша это, Пилат говорил им: «Что вы скрежещете зубами, услышав правду?» Из этого рассказа остается неясным, почему же все-таки, будучи уверенным в невиновности Иисуса, Пилат не использовал своей власти и не отпустил его. Как и автор «Письма Пилата к Клавдию», автор Евангелия Никодима не останавливался на этом вопросе, зато он постарался как можно ярче описать неистовство иудеев.
Кульминационным пунктом в рассказе Никодима является описание главного чуда, происшедшего во время суда: когда Иисуса вели на допрос, знамена, которые держали римские легионеры, согнулись и поклонились ему. Рассказ этот варьируется и расцвечивается: знамена кланяются и тогда, когда сами иудеи берутся их держать. Итак, не только римский прокуратор сочувствовал Иисусу, но и римские военные знамена склонились перед ним. Следовательно, Иисус как божество был признан римлянами еще во время его проповеди. Естественно, что римский император также рано или поздно должен признать христианство, а христиане в свою очередь должны признать власть императоров: ведь представитель одного из них стремился защитить Иисуса от «скрежетавших зубами» иудеев. Вот логический вывод, к которому подводило читателей Евангелие Никодима.
Характерной чертой всех поздних сказаний типа Евангелия Никодима было отсутствие в них этических и догматических положений. Они одинаково далеки и от мистической философии гностиков, и от призывов помогать беднякам, столь ярко выраженных в апокрифах иудеохристиан. Эти произведения никого не утешают и ничего не обещают: ни Царства Божия на земле, ни слияния с Логосом. Они представляют собой крайнюю вульгаризацию христианства. Их читателями были новообращенные, не слишком образованные люди из городских предместий и деревень, для которых Иисус был не Спасителем несчастных, а грозным божеством, способным совершать любые чудеса и жестоко карать непослушных. Антииудейские настроения, выраженные в Евангелии Никодима, не были связаны с конкретной исторической обстановкой ни в империи, ни внутри христианства. Усилившаяся, а затем и победившая церковь преследовала всех нехристиан.
Разумеется, эти писания не могли быть признаны церковью боговдохновенными: они были созданы намного позже новозаветной литературы, расходились с древней традицией во многих деталях и, наконец, не содержали этических поучений, т. е. не определяли норм поведения людей, что было важно и для самих верующих, и для руководителей церкви. Но читать подобные произведения не запрещалось. После признания христианства государственной религией распространилось много сказаний, посвященных разным евангельским персонажам, где переплетались отзвуки древней христианской традиции с языческими мифами и сюжетами античной литературы.
Апокрифы конца II—IV вв., хотя и не были объявлены священными, наложили свой отпечаток на христианскую догматику. Эти апокрифы наглядно показывают нам тот долгий и сложный путь, который прошло христианство от первых экклесий. Они свидетельствуют о том, что Евангелия продолжали создаваться на всем протяжении периода раннего христианства, вплоть до утверждения канона в V в., и что христианская традиция, отраженная в этих Евангелиях, в IV в. была еще более разнообразной и противоречивой, чем традиция конца I—II вв.
Использованные источники
А. И. Бадак. Древний Рим. М. АСТ Харвест. 2001
Всемирная история. Т.3. М. Академия наук СССР. 1958
Православная энциклопедия.
Библия. Новый Завет
Иосиф Флавий. Иудейские древности. Минск. 1993
Тит Ливий. История Рима от основания города. Историческая библиотека. М. 1989
К.В. Рыжов. 100 великих библейских персонажей.
И.С. Свенцицкая. Раннее христианство. Страницы истории. М. 1987
А. Донини. У истоков христианства. М. 1994
А.Ф. Медельцов. Знаменитые историки античности и средневековья. Минск. 2021
Александр Медельцов
историк, член Союза писателей Беларуси