Появление в городах восточных провинций Римской империи новых религиозных общин и групп было замечено довольно поздно. Христиан первоначально отождествляли с иудеями, а их споры с иудейскими ортодоксами воспринимались как очередные конфликты внутри иудаизма. Именно поэтому так трудно выделить в нехристианских источниках сведения о собственно христианах. Власти обращали внимание на христиан только тогда, когда христианские проповеди или споры с иудеями могли повлечь за собой общественные беспорядки. Враждебность местного населения разных провинций к христианам определялась не сущностью их учения, а их положением чужаков, отрицавших традиционные культы и верования. Правители восточных провинций, да и самого Рима относились к выступлениям христианских проповедников по-разному, в зависимости от ситуации: в городе Филиппы, согласно рассказу Деяний, на Павла и его спутников поступил донос как на иудеев, проповедовавших чуждые обычаи. Павел и его спутник Сила подверглись бичеванию розгами, их посадили в темницу. Но затем они были выпущены; городские власти поспешили избавиться от них и не устраивать судебного разбирательства, поскольку выяснили, что наказанные имели римское гражданство. Дело в том, что закон запрещал подвергать римских граждан телесному наказанию, и для I в. в провинции эта привилегия имела существенное значение.
В других городах власти поступали иначе. Так, в Фессалониках архонты этого города отпустили нескольких христиан, которых привели к ним для расправы иудеи и местные жители. Характерно, что в этом случае обвинение, выдвинутое против христиан, было чисто политическим: они якобы не слушаются повелений императора и говорят, что есть другой царь — Иисус. Но, по-видимому, для должностных лиц македонского города представление о царе Иисусе, имя которого они слышали впервые, показалось такой нелепостью, что они удовлетворились объяснениями, данными христианами, и сочли, что конфликт носит чисто религиозный характер. Примерно таким же образом поступил и наместник греческой провинции Ахайя Галлион (лицо, исторически засвидетельствованное), когда иудеи привели к нему Павла. Он даже не стал слушать обвинения против него, сказав: «...когда идет спор об учении и об именах и о законе вашем, то разбирайте сами: я не хочу быть судьею в этом». В данном случае для Галлиона Павел был таким же иудеем, как и его противники, и он не пожелал вмешаться.
Особая ситуация была в Палестине. Там религиозные распри в любой момент грозили перейти в выступление народных масс, готовых слушать любого, кто объявлял себя мессией. В Палестине римские власти старались держать под наблюдением все религиозные споры. Поэтому представляется возможным, что в основе рассказа Деяний апостолов о пребывании Павла в Иерусалиме лежат воспоминания о действительных событиях. Павла чуть не растерзали правоверные иудеи за то, что тот вошел в храм: кто-то закричал, что он учит не соблюдать иудейский закон. Но тут вмешались римские воины, всегда готовые разогнать опасное скопление народа, и Павел был заключен в крепость. Римляне и не думали вникать в суть конфликта. Согласно Деяниям, арестовавший Павла римский офицер принял его за пророка, прибывшего из Египта, который незадолго до появления в Иерусалиме Павла собрал вокруг себя несколько тысяч человек и повел их в пустыню (об этом рассказывает и Иосиф Флавий; римские отряды тогда перебили многих сторонников египтянина). Из крепости Павел был отправлен затем в Кесарию к наместнику (поскольку он был римским гражданином). Такое решение диктовалось также и тем, что любой инцидент мог перерасти в открытое возмущение иудеев, направленное уже не только против отступника (каким казался римлянам Павел), но и против самих римлян.
Таким образом, все эти предания, отраженные в христианской литературе, ясно показывают, что для римских властей на местах христиане были всего лишь одной из многих существовавших в ту пору религиозных групп и интересовала власти только степень их лояльности. Вероятно, такова же была и 'позиция императоров, когда до них доходили какие-то сведения об очередных религиозных распрях. Светоний пишет, что император Клавдий издал распоряжение об изгнании из Рима иудеев, «постоянно волнуемых Хрестом». Не исключено, что отдельные попавшие в Рим приверженцы Иисуса вызвали своими проповедями недовольство правоверных иудеев, как это происходило и в провинциях. Клавдий, не желавший терпеть никаких беспорядков в Риме, выслал оттуда иудеев — скорее всего и тех, кто верил в нового мессию, и тех, кто не желал признать его. Упоминание о высылке иудеев при Клавдии содержится и в Деяниях апостолов. Таким образом, этот акт Клавдия также был направлен не против христиан, как таковых, а против иудеев, чьи религиозные распри и мессионистские чаяния могли показаться ему нежелательными в столице мировой державы.
Под своим именем христиане появляются у римских писателей в связи с пожаром Рима при императоре Нероне. В 64 г. в Риме вспыхнул грандиозный пожар, от которого особенно пострадали бедные кварталы. После пожара стали ходить упорные слухи, что поджог города был совершен по приказанию императора, который хотел на месте сгоревших домов построить новые роскошные здания. Как пишет Тацит, пресечь эти слухи было невозможно «ни средствами человеческими, ни щедротами принцепса, ни обращением за содействием к божествам». Тогда Нерон решил «найти виновных» и обвинилв поджоге христиан, которые, по словам Тацита, навлекли на себя «своими мерзостями» всеобщую ненависть. Христиане подверглись жестоким пыткам и изощренным публичным казням. Выбор христиан в качестве виновников пожара отнюдь не свидетельствует об их многочисленности, как склонны думать некоторые исследователи. Император выдал на растерзание разъяренному плебсу сравнительно небольшую группу людей, которые были чужаками в Риме и за которыми не стояла сколько-нибудь значительная социальная или этническая группа, а следовательно, можно было не опасаться выступлений в их защиту в провинциях. Таким образом, решение Нерона обвинить в поджоге Рима христиан было вызвано не принципиальной борьбой с христианством, а тем, что эта малоизвестная группа оказалась наиболее удобной в качестве «козла отпущения».
Нет никаких свидетельств того, что при Нероне был издан какой-либо антихристианский эдикт или что преследования христиан вышли за пределы Рима. Но казни по обвинению в поджоге Рима привели к тому, что о христианах заговорили и, как пишет Тацит, сама жестокость казней пробуждала сострадание к этим людям (что, в сочетании с ненавистью к Нерону, увеличивало, вероятно, число их сторонников).
Первые вполне определенные сведения об отношении государства к христианам содержатся в переписке Плиния Младшего с императором Траяном. Плиний был послан императором навести порядок в провинциях Вифиния и Понт в Малой Азии. Ему поступил донос, обвинявший ряд людей в христианстве. Плиний оказался в затруднении. Он пишет Траяну: «Я никогда не присутствовал на следствиях о христианах, поэтому я не знаю, о чем принято допрашивать и в какой мере наказывать... прощать ли раскаявшихся, или же человеку, который был христианином, отречение не поможет, и следует наказывать само имя, даже при отсутствии преступления, или же преступления, связанные с именем». Из этого отрывка видно, что Плиний кое-что слышал о христианах (вероятно, в связи с казнями времен Нерона), но знал о них очень мало. Никаких постановлений, определявших отношение государства к христианам, не было. Расследования по делам о принадлежности к христианству были еще столь редки, что Плиний даже не знал, как они проводятся. Он поступил в соответствии с установкой римских властей на удостоверение в лояльности жителей империи (независимо от того, в какого бога они верят). Он заставлял их поклоняться статуям богов, императора и хулить Христа. Тех, кто это делал, он отпускал. Что же касается самого христианского вероучения, то Плиний не счел его сколько-нибудь опасным: «Я не обнаружил,— пишет он,— ничего, кроме безмерно уродливого суеверия». Но при этом он все же приказал казнить тех, кто отказывался совершать жертвоприношения. Другими словами, он наказывал не за принадлежность к христианству, а за неповиновение имперским установлениям и обычаям. Примерно так же относился к христианам и сам Траян. Он не придавал сколько-нибудь серьезного значения их существованию. Смысл его ответа Плинию сводился к тому, что выискивать христиан незачем, но если поступит донос, то тех, кто «помолится нашим богам», следует помиловать, а упорствующих наказать. Тертуллиан впоследствии отмечал противоречивость этого указания Траяна: коль скоро христиан не надо разыскивать, то почему — если они обнаружены — их надо наказывать? Между тем Траян был достаточно логичен. Христиане, как таковые, не беспокоили императора, но публичное неповиновение должно быть наказано, прежде всего, конечно, в назидание окружающим. Многие из тех, кто приносил жертвы перед статуями императора или Юпитера, уже не верили в божественность ни того ни другого, но исполнение подобных обрядов означало исполнение долга гражданина и подданного, включало человека в общественную систему. Люди, не желавшие поклониться статуе императора, казались Плинию и многим его современникам безумцами: ведь для большинства из них этот акт не имел никакого мистического смысла.
В течение II в. на христиан стали обращать больше внимания: у одних они вызывали сочувствие, у других негодование. То в одном, то в другом городе вспыхивали выступления против христиан, периодически они подвергались преследованиям. Эти преследования носили, как это видно на примерах преданий о галльских и североафриканских мучениках, локальный характер. Церковный историк IV в. Евсевий пишет, что они были подняты «восставшей чернью». Иногда правда, эту «чернь» специально натравливали на христиан, чтобы дать выход стихийному недовольству.
«Пока среди христиан преобладали рабы, вольноотпущенники, переселенцы, их неучастие в общественной жизни было не очень заметным, - говорит доктор исторических наук И.С. Свенцицкая.- Но со второй половины II в. отрицательное отношение христиан к государственным должностям, а затем и к службе в армии стало определенной проблемой. Оратор Элий Аристид, выступая против христиан, обвинял их в том, что они никому не приносят пользы, не желают участвовать в общественных празднествах и заседать в городских советах. Цельс в своем сочинении против христиан призывает их служить в армии и выполнять гражданские обязанности. Вопрос о службе в армии стоял достаточно остро для христиан на рубеже И—III вв. В одном из христианских сочинений, написанном примерно в начале III в., высказывается осуждение верующим, желающим стать солдатами» (И.С. Свенцицкая. Раннее христианство. Страницы истории.М.1987) .
В связи с тем, что христиане становятся более заметными, во II в. появляется и критика христианства, которая в большинстве своем, к сожалению, дошла до нас только в пересказе или цитатах христианских писателей. В произведениях Лукиана, Цельса и Фронтона учение христиан уже не просто называется «отвратительным суеверием», а разбирается более подробно. Оно противопоставляется античной философии и образованности. Но активная проповедническая деятельность христиан, с одной стороны, и их общественная бездеятельность — с другой, вызывали не только презрение, по и ненависть. Страстное обличение христиан содержится у Цельса. Он противопоставляет их веру философским учениям античности. Цельс старается показать неприемлемость христианских догматов для римлян.
Итак, «снисходительное презрение, рационалистическая критика, фантастические обвинения — таков был диапазон восприятия христианства его античными противниками. Христианство воспринималось лишь как одно из многих вредных суеверий, с которым, однако, уже необходимо было бороться» (Р. Анисимов. Жрецы и боги в Древнем Риме. М. 1990).
Христиане отвечали своим языческим оппонентам менее активной критикой. Они, в свою очередь нападали па их богов: «христианские апологеты утверждали, что этих богов выдумали древние поэты (так, в частности, писали Афииагор и Феофил Антиохийский). Минуций Феликс полагал, что языческие божества это всего лишь обожествленные предки. 'Гертуллиан называл рассказы о богах баснями. Острой критике подвергались со стороны христианских писателей нравы и этические нормы римского общества. Эта критика была наиболее действенной, она находила наибольший отклик в сердцах нехристианских читателей и слушателей. Очень резко выступали христиане против гладиаторских боев. «Что может быть более бесчеловечным, более жестоким»,— писал об этих боях Киприап. Обличали христиане и беззаконие и взяточничество. Тот же Киприан писал: «Злодеи остаются безнаказанными оттого, что скромные молчат, свидетели боятся, а те, кто должен судить, подкупаются». «Позволительно сосуществовать с язычниками,— утверждал Тертуллиан,— но разделять с ними общие нравы недопустимо» (С.А. Токарев. Религия в истории народов мира». М. 1986)
Интересно отметить, что эта критика разворачивалась именно тогда, когда в самом христианстве шли процессы приспособления к окружающему обществу, становления церковной организации и христианских догматов. «Если в посланиях Павла, пишет И.С. Свенцицкая, - одним из главных дискуссионных вопросов был вопрос об отношении к иудаизму, то во II в. гораздо более тесная связь с античным миром и античным духовным наследием поставила перед христианскими богословами проблему отношения к этому миру и этому наследию. Но хотя объективно в христианстве происходили изменения, способствовавшие сближению его с этим миром, субъективно, осознавая себя как новую религию, оно продолжало противопоставлять свое учение и свои нормы поведения религиозно-философским учениям и общественной практике Римской империи. По-видимому, критика со стороны христиан, направленная против традиционных ценностей, без которых, казалось, не может существовать государство, заслоняла от властей те уверения в лояльности, которые также звучали в сочинениях защитников христианства» (И.С. Свенцицкая Первые христиане и Римская империя. — М.: Вече, 2003).
Во второй половине II в. участились случаи преследования отдельных христианских проповедников и групп христиан. Сохранилось предание о мученичестве старого епископа Смирны Поликарпа; один из первых христианских писателей — Юстин погиб в конце 60-х годов II в. «Характерно, что случаи преследований были более часты в провинциях, чем в столице. Римские христиане находились под более действенным контролем столичных властей, вели себя более терпимо, имели влиятельных заступников. В провинциях, где порою трудно было сдержать недовольство народа, страх перед христианами (как и стремление переложить на них ответственность за все неурядицы) был сильнее» (А.Н. Бадак, И.Е. Войнич, Н.М. Волчек Древний Рим. От основания Рима до падения империи. М. 2001) Один из римских историков сообщает, что император Север (начало III в.) издал для Египта особое распоряжение (оно не носило общеимперского характера) о запрещении обращаться в христианскую и иудейскую веру. Такое распоряжение могло быть вызвано тем, что в Египте эти вероисповедания были достаточно распространены и их религиозные лозунги использовались для выступлений против властей; кроме того, сторонники ряда христианских сект уходили в пустыни, в горные местности, образуя изолированные общины или просто ведя отшельническую жизнь, что отрицательно сказывалось на экономической и общественной жизни провинции.
Однако спорадические преследования не исключали проявления интереса и даже сочувствия к христианству и отдельным его сторонникам. Так, тот же Септимий Север допустил в качестве кормилицы своего сына христианку; мать императора Александра Севера — Юлия Мамея переписывалась с Оригеном. Рассказывали, что Александр Север в своем частном святилище рядом с изображением античных божеств поместил изображение Христа. Все это было не случайно: императоры и их окружение ощущали потребность в новых культах, которые сплотили бы население империи и освятили императорскую власть, чего не мог сделать слишком официозный, лишенный живой веры культ императора. При одном из императоров династии Северов была сделана попытка ввести в качестве такого культа поклонение «Непобедимому Солнцу» (этот культ затем вводили и некоторые последующие императоры: Аврелиан в конце III в. даже объявил культ «Непобедимого Солнца» государственным), но все подобные культы, как бы далеки они ни были от традиционной римской религии, не выходили за рамки привычных представлений и не порывали полностью ни с многобожием, ни с системой духовных ценностей, выработанных античным миром.
Интерес к христианству проявлялся не только при дворе римских императоров, но, пожалуй, даже в большей степени у правителей некоторых восточных областей. «К середине III в. добилась независимости от Рима Пальмира — богатый торговый город в Сирии. Правительница Пальмиры Зинобия, хотя и не была христианкой, как уже упоминалось, покровительствовала христианам, в частности тому самому Павлу из Самосаты, против которого выступили епископы других общин, обвинив его в ереси. Не исключено, впрочем, что интерес Зинобии к христианам был продиктован не только идеологическими, но и политическими мотивами» (Цацура Л.И. Христианство и Римская империя. «Працы гістарычнага факультэта БДУ. 2008)
В период кризиса III в., сказавшегося на всех сторонах экономической и политической жизни империи, происходят изменения в отношении императоров к христианству. Этот кризис совпал с укреплением церковной организации христиан и в известной мере даже способствовал ей (организованные христианские общины могли лучше сохраниться и даже стать прибежищем для всех пострадавших во время смут и междоусобных войн); росло и богатство церкви. Эта организация стала казаться императорам, пришедшим к власти с помощью армии, не уверенным в прочности своей власти опасавшимся непрерывных заговоров и выступлений, опасной. Христианство в III в. начинает распространяться и среди солдат; многие из них, приняв христианство, продолжали службу в армии, поскольку эта служба была единственным источником их существования, но сам факт появления таких солдат, собратья которых по вере часто не желали служить в армии, не мог не беспокоить императоров. Можно сказать, что церковь оказалась раньше подготовленной к союзу с государством, чем империя к союзу с христианской церковью. С середины III в. начинаются официальные гонения, направленные специально против христиан.
«В 249 г. восставшие солдаты, которые незадолго перед тем объединились с варварами и открыли им границу империи по Дунаю, провозгласили императором полководца Деция, который был послан с армией для их же усмирения. Деций принял титул (правда, как сообщают источники, против собственного желания), повернул свою армию обратно в Италию и захватил верховную власть. Став таким путем правителем империи, Деций попытался восстановить в ней порядок, ввести некоторые старо-римские обычаи, поощрял поклонение древним богам и начал, по существу, первое общеимперское гонение на христиан. Жители всей империи должны были доказать свою лояльность по отношению к властям совершением жертвоприношений в присутствии официальных лиц. Тем, кто выполнял эти требования, чиновники выдавали специальные удостоверения, в которых указывалось, что такой-то (или такая-то) регулярно совершал жертвоприношения; согласно эдикту, он (она) принес жертву, совершил возлияние и вкусил жертвенного мяса. Несколько таких «удостоверений» было найдено исследователями в Египте. Но многие христиане отказывались совершить то, что от.них требовали императорские чиновники, и тогда им грозила смерть. Христиане бежали из городов, пытались (и не всегда безуспешно) подкупать чиновников, лишь бы не поклоняться чужим богам. Были, как уже говорилось, среди христиан и такие, кто под страхом смерти совершал то, что от них требовалось. Именно после гонений Деция возникла проблема «падших», т. е. тех, кто отрекся от христианства. Но гонения эти продолжались недолго — Деций правил всего два года; он погиб в битве с германским племенем готов. Борьба за императорскую власть после его смерти на время отвлекла внимание от христиан» (Гиббон Э. Закат и падение Римской империи. — М.: Терра, 2008)
Новая полоса гонений наступила при императоре Валериане, занявшем престол спустя два года после смерти Деция. Валериан был в свое время приближенным Деция и, по-видимому, разделял его взгляды на христиан. Валериан прежде всего выступил против церковной организации. Эдиктом 257 г. епископам и другим христианским священнослужителям было запрещено совершать богослужение; им предписывалось публично принести жертвы римским богам; христианам запрещалось также устраивать собрания. На следующий год был издан еще один эдикт, угрожавший наказаниями христианам, входившим в высшие сословия. Сенаторы-христиане лишались своих званий, имущество христиан конфисковывалось, а сами они, прежде всего те, которые находились на государственной службе (гражданской и военной), ссылались на тяжелые работы в рудники и каменоломни (нехватка рабочих рук заставила императоров заменить казни принудительными работами). Преследования времен Валериана ставили своей целью укрепление имперского аппарата, вышедшего из повиновения в период кризиса, и пополнение государственной казны за счет конфискованного церковного имущества и имущества отдельных христиан. Ссылались не только мужчины; указ Валериана особо оговаривает наказание знатных женщин-христианок (Гиббон.Э. Указ. соч.)
Во время этих гонений погиб епископ Киприан; его приговорили к казни за то, что он вел «безбожную жизнь» (с точки зрения римлян) и «побуждал других к злонравию». Согласно христианским преданиям, во время его казни собралась масса христиан, чтобы присутствовать при кончине своего мученика и собрать его кровь. Этот рассказ говорит о том, что преследования были направлены не столько против рядовых христиан, сколько против их руководителей, и наказывался не столько сам факт принадлежности к христианству, сколько христианская пропаганда, «побуждение к злонравию». Невозможность уничтожения всех христиан Валериан, вероятно, понимал. Ему важно было остановить распространение новой религии и очистить аппарат управления и армию от сомнительных элементов. Но эти меры не привели к сколько-нибудь ощутимым результатам. Более того, осуждение на каторжные работы сенаторов и знатных женщин вызывало недовольство не только среди христиан, но и среди всех тех, кто был так или иначе связан с этими людьми.
Император Валериан кончил печально: он попал в плен к персам, которые в это время начали вторжение в восточные провинции империи. Христианские авторы с удовлетворением рассказывали, что, находясь в плену, он влачил рабское существование: каждый раз, когда царь персов садился на коня, римский император должен был сгибать спину, чтобы его владыка оперся на нее ногой. Сын Валериана Галлиен, вынужденный непрерывно отбиваться от натиска варваров, отменил гонения, возвратил ссыльных. Галлиен был одним из первых императоров, который проявил по отношению к христианам веротерпимость (Гиббон.Э. Указ. соч.).
Однако христианам предстояло пережить еще одно и, пожалуй, самое жестокое гонение. В 284 г. императором стал Диоклетиан, сын далматинского вольноотпущенника, видный политический деятель, человек несгибаемой воли и энергии. Он провел целый ряд реформ по административному управлению и налоговому обложению империи и на время сумел справиться с восстаниями и сепаратистскими движениями. В частности, было жестоко подавлено восстание в Галлии багаудов (борцов), среди которых было много христиан. Диоклетиан требовал, чтобы ему оказывались божеские почести. Чувствуя свою силу, он решил расправиться с теми религиозными течениями, которые, по его мнению, могли составить оппозицию его личному культу. Он выступал не только против христиан: первые религиозные гонения Диоклетиана были направлены против приверженцев манихейства — учения, возникшего в III в. в Иране и начавшего распространяться в восточных провинциях империи.
Неприятие существующего общества сближало манихеев с теми группами христиан, которые сохраняли традиции первоначального иудеохристианства. Неудивительно, что Диоклетиан прежде всего начал борьбу с этим течением. Манихеи были объявлены вне закона. Вслед за этим Диоклетиан начал преследовать христиан. В эти преследования он вложил ту же неукротимую энергию, что и в другие свои начинания. В 303 г. он издал постановление, запрещавшее по всей империи христианские богослужения. Церковные здания сносились, имущество христиан конфисковывалось. Из армии и государственного аппарата были изгнаны все люди, подозревавшиеся в принадлежности к христианству, многие были казнены, христианские книги сжигались. Говорили, что даже жена Диоклетиана должна была совершить публичное жертвоприношение, чтобы не быть заподозренной в христианстве. В разгар гонений во дворце Диоклетиана в городе Никомедии (там была резиденция императора) вспыхнул пожар; в поджоге обвинили христиан. (Князький И.О. Император Диоклетиан и закат античного мира. СПб. «Античная библиотека. 2010)
Репрессии, направленные против христиан, при всей своей массовости не принесли желаемого результата. Напротив, преследования со стороны всесильного императора вызывали сочувствие к христианам, явное и тайное, со стороны многих людей, страдавших от тяжкого гнета непомерно разросшегося при Диоклетиане бюрократического аппарата. Церковь к тому времени была достаточно организована, чтобы спасать свои книги, обеспечивать убежище скрывшимся, оказывать помощь пострадавшим и их семьям. Никакой альтернативы христианству как идеологии Диоклетиан противопоставить не мог. В 305 г. Диоклетиан отрекся от власти, а в 311 г. один из его преемников (империя была разделена между несколькими правителями), Галерий, которого упорно называли инициатором преследований при Диоклетиане, вынужден был эти преследования отменить. Безрезультатность их стала очевидной. Пришло время не только для терпимого отношения к христианству, но и для союза императорской власти с христианской церковью, не с христианством вообще, а именно с церковью — организацией, которая могла бы обеспечить «идеологическую» поддержку правителям империи.
Приложение
Гонения на христиан со стороны римских императоров в первые три века
Нерон (54–68 г) При нем произошло первое настоящее гонение на христиан. Он сжег для своего удовольствия более половины Рима, обвинил в поджоге христиан и как правительство, так и народ начали их преследовать. Многие претерпели ужасные мучения, пока не были замучены до смерти.
В это гонение пострадали в Риме апостолы Пётр и Павел; Пётр был распят на кресте вниз головой, а Павел усечён мечом. Гонение при Нероне, начавшееся в 65 г., продолжалось до 68 г. (Нерон покончил жизнь самоубийством), и едва ли ограничилось одним Римом.
Веспасиан (69–79) и Тит (79–81), оставили христиан в покое, так как терпимо относились ко всем религиозным и философским учениям.
Домициан (81–96), враг христиан, в 96 г. ап. Иоанна Богослова сослал на остров Патмос. Св. Антипа, еп. Пергамский, был сожжён в медном быке.
Нерва (96–98) возвратил из заточения всех сосланных Домицианом, в том числе и христиан. Он запретил рабам доносить на господ и, вообще, боролся с доносами, в том числе и на христиан. Но и при нем христианство оставалось ещё недозволенным.
Траян (98–117). В 104 году христиан впервые пытались подвести под закон о запрете тайных обществ. Это первый год государственных (законодательных) гонений.
Результатом переписки с Плинием младшим становится распоряжение Траяна о преследовании христиан, но только в том случае, когда их обвиняют и доказывают обвинение; тем же, которые отказываются от христианства (это должно доказываться жертвоприношением языческим богам), даровать прощение. Потерпели, в числе многих христиан, св. Климент, еп. Римский, св. Игнатий Богоносец, и Симеон, еп. Иерусалимский, 120-летний старец, сын Клеопы, преемник по кафедре ап. Иакова.
Адриан (117–138) гонения продолжал, но он принял меры для обуздания неистовства толпы против христиан. Обвиняемые должны были подвергаться судебному разбирательству и только по признании их вины наказываться. При нём впервые выступают защитники христиан – апологеты. Таковы были Аристид и Кондрат. Их апологии способствовали изданию указанного закона.
Антонин Пий «Благочистивый» (138–161) продолжал политику Адриана в отношении христиан.
Марк Аврелий Философ (Антонин Вер) (161–180) в 177 году запретил христианство законом. До него гонения на Церковь были фактически антизаконными и спровоцированными. Христиан преследовали, как уголовников (приписывая, например, поджог Рима или организацию тайных сообществ).При нем приняли мученическую смерть в Риме св. Иустин Философ и его ученики. Особенно сильны были гонения в Смирне, где был замучен св. Поликарп, еп. Смирнский, и в галльских городах Лионе и Вене (См. Евсевий. Церк. ист. V, 1–2 главы).
Коммод (180–192) был даже, скорее, благосклонен к христианам, под влиянием на него одной женщины, Марции, вероятно – тайной христианки. Но и при нём были отдельные случаи преследования христиан. Так в Риме был казнен сенатор Аполлоний, защищавший в сенате христиан, обвинённый своим рабом в принадлежности к христианству. Но за донос казнён был и раб
Септимий Север (193–211) При нем:
· в числе других был обезглавлен Леонид, отец знаменитого Оригена,
· брошена в кипящую смолу девица Потамиена,
· принял мученический венец Василид, один из исполнителей казни над Потамиеной, обратившийся ко Христу увидев мужество девицы.
· В Лионе был замучен св. Ириней, тамошний епископ.
В карфагенской области гонения были сильнее, чем в других местах. Здесь Фивия Перпетуя, молодая женщина благородного происхождения, была брошена в цирк на растерзание зверями и добита мечом гладиатора.
Та же участь постигла и другую христианку, рабыню Фелицитату, мучившуюся родами в темнице, и её мужа Ревоката.
Каракалл (211–217) продолжал частные и местные преследования.
Гелиогабал (218–222) не преследовал христиан, потому что сам не был привязан к римской государственной религии, а увлекался сирийским культом солнца, с которым стремился объединить и христианство. К тому же к этому времени народные возмущения против христиан начинают ослабевать. При ближайшем знакомстве с ними, особенно, в лице христианских мучеников, народ начинает разубеждаться в своих подозрениях относительно их жизни и учения.
Александр Север (222–235), сын почтенной Юлии Маммеи, почитательницы Оригена. Усвоив миросозерцание неоплатоников, искавших истины во всех религиях, он познакомился и с христианством. Не признав его безусловно-истинной религией, он, однако, нашёл в нем много достойного уважения и многое из него принял в свой культ. В его божнице, наряду с признаваемыми им божественными существами, Авраамом, Орфеем, Аполлонием, стояло изображение Иисуса Христа.Александр Север даже разрешил некий спор между христианами и язычниками в пользу христиан.Но христианство все же не объявлялось «религией дозволенной».
Максимин Фракиянин (Фракиец) (235–238), был врагом христиан из ненависти к своему предшественнику, которого убил.Издал эдикт о преследовании христиан, в особенности, пастырей Церкви. Но гонение разразилось лишь в Понте и Каппадокии.
Гордиан (238–244) Преследований не было.
Филипп Аравитянин (244–249), был настолько благосклонен к христианам, что впоследствии возникло мнение, что он и сам был тайным христианином.
Деций Траян (249–251) Решил полностью истребить христиан. Преследования, которые начались после эдикта 250 г., превосходили все предшествующие своей жестокостью, за исключением, разве, гонения Марка Аврелия.В это жестокое гонение многие отпали от христианства.Основная тяжесть гонения обрушилась на предстоятелей церквей.В Риме в начале гонений пострадал еп. Фабиан, приняли мученическую кончину Карп, еп. Фиатирский, Вавила, еп. Антиохийский, Александр, еп. Иерусалимский и др. Знаменитый же учитель Церкви Ориген претерпел множество истязаний. Некоторые из епископов покидали на время места, где они жили, и издали управляли церквями. Так поступили св. Киприан Карфагенский и Дионисий Александрийский. А св. Григорий Неокесарийский вместе со своей паствой удалился на время гонения в пустыню, вследствие чего у него совсем не было отпавших. Гонение продолжалось только около двух лет.
Галл (252–253) поводом для гонения послужил отказ христиан от языческих жертвоприношений, назначенных императором по случаю общественных бедствий. В это гонение пострадали в Риме Корнилий и Луций, сменившие друг друга епископы.
Валериан (253–260) в начале своего правления был благосклонен к христианам, но под влиянием друга Маркиана, фанатика-язычника, начал в. преследования. Эдиктом 257 г. он приказал ссылать в заточение священнослужителей, и запретил христианам созывать собрания. Сосланные епископы из мест заточения управляли своими паствами, и христиане по-прежнему собирались на собрания. В 258 г. последовал второй эдикт, повелевавший казнить священнослужителей, христиан высших классов обезглавливать мечом, знатных женщин ссылать в заточение, придворных, лишив прав и имений, отправлять на работы в царские поместья. О низших классах ничего не говорилось, но с ними тогда и без этого поступали жестоко. Началось жестокое избиение христиан. В числе пострадавших были римский епископ Сикст II с четырьмя диаконами, св. Киприан, еп. Карфагенский, принявший мученический венец на глазах паствы.
Галлиен (260–268). Он двумя эдиктами объявил христиан свободными от преследований, возвратил им конфискованное имущество, молитвенные дома, кладбища и пр. Таким образом, христиане обрели право на имущество. Для христиан надолго наступило спокойное время.
Домиций Аврелиан (270–275), как грубый язычник, не был расположен к христианам, но и он признавал за ними предоставленные им права.Так, в 272 г., будучи в Антиохии, он решил дело имущественных интересов церкви (еп. Павел Самосатский, низложенный за ересь, не хотел отдать храм и дом епископа вновь поставленному еп. Домну) и в пользу законного епископа.В 275 г. Аврелиан решил возобновить преследования, но в том же году был убит во Фракии.
Использованые источники:
Анисимов Р.Н. Жрецы и боги в Древнем Риме. М. 1990).
Бадак А.Н. Войнич И.Е., Волчек Н.М. Древний Рим. От основания Рима до падения империи. М. 2001).
Всемирная история Изд. АН СССР. 1958 г. т.2
Гиббон Э. Закат и падение Римской империи. — М.: Терра, 2008
Иосиф Флавий. Иудейские древности. М. 1984
Князький И.О. Император Диоклетиан и закат античного мира. СПб. «Античная библиотека. 2010)
Свенцицкая И.С. Первые христиане и Римская империя. — М.: Вече, 2003).
Свенцицкая И.С. Раннее христианство. Страницы истории.М.1987
Токарев С.А.. Религия в истории народов мира». М. 1986)
Цацура Л.И. Христианство и Римская империя. «Працы гістарычнага факультэта БДУ. 2008).
Александр Медельцов
историк, член Союза писателей Беларуси